Выслушав подчиненного Эгансвил встал со стула, стал расхаживать по кабинету взад-вперед. Ему так легче думалось. Привычка, что поделать.
– Значит, – сказал секретарь помолчав. – Вы говорите, что есть шанс, дескать, в данным момент существует обладатель Бузинной палочки?
Дример и Элмерз кивнули.
– А что же он делал двадцать два года? И почему мешкает сейчас? У вас есть предположения на этот счет?
– Простите, сер, – начала Зови, – но пользуясь магловскими терминами: среди нас волшебник, у которого, в наличии, атомная бомба. Имеет ли смысл дожидаться, когда он её использует?
Эгансвил невесело усмехнулся.
– Да. В этом сравнении есть доля правды. Скажите, Элмерз, а вы здесь зачем? От вас, лично, я не услышал ни слова.
Зови поерзала на стуле.
Эгансвил не нравился ей. Но: трудные времена требуют отчаянных поступков.
– Моя теория, лучше останется при мне.
– Да-да. – Эгансвил закивал, – Дурная репутация хуже глупой совы. Так мне говорил отец. Хорошо. Я сам займусь этим Китом. Я, в общем-то, уже им занят. Еще с тех пор, как случилось то странное ДТП. Но пока, увы, успехи мои близки к нулю.
– Вы отмените матч? – Зови решила идти в лобовую. – Вы понимаете, что этот мерзавец вряд ли пропустит такое событие?
– Причем здесь Кит? – Эгансвил остановился. Оперся мозолистою рукою о толстую столешницу. – Нет-нет, – продолжал. – Никаких отмен. Сами подумайте, что он может сделать? На матче будут сотни опытных, да что там, великих волшебников. Мы с ним справимся.
Увидев в глазах сутулой блондинки огонь обещающий продолжительный спор, Эгансвил указал на дверь и твердо прибавил:
– Свободны.
***
– Я правильно поняла, что он назвал себя великим волшебником? – спросила Зови, когда они с Дримером вышли из кабинета.
– Он и есть великий волшебник, госпожа Элмерз. – невесело ответил долговязый. – Его заклинание слежения – нечто. С этим трудно спорить. Чип Эгансвил – Дамблдор нашего времени.
– Или Гриндевальд, – пробубнила под нос Зови.
– Что? Простите, я не расслышал.
– Ничего.
Повисло молчание.
Оба понимали, что цель у них одна, и что они – одни. Матч не отменят, видимой помощи – не будет.
– Я предлагаю отправится в Хогсмид, – сказал Дример после короткой паузы. – Поищем Банти там.
– Почему Хогсмид? – Зови нахмурилась.
– В этом месте заклинание шефа… Эгансвила, сбоило чаще всего. К тому же я поклонник действия, а не ожидания.
Проговорив это Дример сам себе не поверил.
Он – и действие. Он – и другой волшебник; женщина, пусть и выглядит, как сутулый леший, – вот уже скоро сутки, как вместе. Он спас Банти, и пытается спасти её снова… Черт возьми, он видит фестралов. Осень. Это всё осень и дело начавшееся в четверг. Правду говорят, не стоит ничего начинать по четвергам. Из этого не выйдет…
Но закончить мысль ему было не суждено. Зови схватила его за руку – ох и цепкие были у неё пальцы – и они оба схлопнулись. Быстро, молниеносно, бесследно.
***
– Миссис вы в беде?
Среди шума волн и крика чаек, донесся до Банти шепелявый мужской голос. Он долетал со стороны входной двери, вместе со звуком шагов.
– Птф, – Банти наконец выплюнула веревку. Та словно бы стала не такой тугой. – Болван! Сюда! – закричала остролицая.
– Миссис? – вновь прилетел голос.
– Я мисс! – вопя поправила его Банти.
– Вы значит не замужем? – спросил шепелявый.
Звук шагов стал странным, словно тот топтался на месте.
– Какая разница?! – в ярости рычала Банти. – Иди сюда, скорее! Я связана!
– Скорее не могу, – отозвался мужчина, – Нога болит.
– Мне плевать на твою ногу! – негодовала Банти. – Меня похитили!
– Кто? – буднично поинтересовался незнакомец.
– Какая разница?!
– Как это? А вдруг это темный волшебник и он меня убьет. А?
– Это не темный волшебник, – соврала немного успокоившись Банти. – Быстрее!
Шаги притихли.
Банти нахмурилась, напряглась. Она не могла понять только одно: как можно быть таким идиотом?
– Сер? – выкрикнула девушка. – Сер?! Извините, что обзывала вас! Сер?! Я связана. Мне больно.
– Очень? – не громко спросил незнакомец. Казалось, он стоял у самой двери, но входить от чего-то не хотел.
Банти загорелась. Всё её нутро полыхало, словно лесной пожар. Она пообещала себе, что убьет этого дурака, как только он развяжет её. Что будет пытать его, как проклятых пикси, что… И снова ярость сменила беспомощность. По щекам Банти полились слёзы.
– Сер, прошу вас…
– А что мне вы можете предложить взамен?