- А ну-ка разойдись! – командным голосом приказал он. Таркан пошёл к выходу. Я повернулась к Максиму. Из носа шла кровь, под правым глазом нарисовывался синяк.
- Умоюсь, - буркнул он и исчез.
Ну и день рождения. Надо было уходить, когда Максим предложил. Случилось всё, чего я боялась и даже больше.
Максим вышел из туалета и подошёл ко мне:
- Ну что, повеселились, пойдём потанцуем?
- Спасибо, что вступился, - я погладила его по щеке. – Очень больно?
- До свадьбы заживёт. Жаль, я мало этому поганцу лицо поправил.
Отчего-то я была уверена, что за столом вышеупомянутый снова стал объектом женского внимания и каждая так и норовит отереть ему салфеткой кровь.
- Поехали домой. Я устала, - сказала я.
- Конечно, - Максим обнял меня за плечи. – Ты не хочешь рассказать, что произошло?
Всё, что мне хотелось: укрыться одеялом и уснуть. Может, завтра эта история покажется менее гадкой.
- Позже, - буркнула я, прижимаясь к Максиму, остро понимая разницу в соприкосновениях тел. Огонь желания и спокойствие защищённости. Таркан и Максим. Любимый и друг.
Глава 20
С утра на меня навалилась такая тоска, которой мне кажется я не испытывала даже после свадьбы Таркана. Я осталась в постели и включила телевизор, но, увидев на экране целующуюся парочку, тут же переключила на другой канал. В одиннадцать в дверь постучали. Появился Николай.
Я натянула повыше простыню.
- Доброе утро! Ника волнуется, всё ли в порядке? – спросил он, вглядываясь в моё лицо.
Да ничего не в порядке. Танец обнажил правду, которую я тщательно скрывала от себя, разыгрывая если не счастливую, то спокойную невесту. Несколько раз я брала в руки телефон, чтобы позвонить Максиму и сказать, что свадьбы не будет. Он найдёт другую и будет счастлив. Мужчины всегда кого-то находят. А я уеду в Москву и буду растить ребёнка в одиночестве, так же, как и маман. Повторение судьбы. Она справилась и я справлюсь. Может, вот тоже потом найду какого-нибудь Виктора.
- Да, всё хорошо. Небольшая слабость, - я выдавила улыбку.
- Принести тебе завтрак в постель? – участливо спросил Николай.
- Я не хочу есть.
- Надо покушать, хотя бы немного, - Николай улыбнулся. – Для малыша.
Я прижала руку к животу. Милый, прости, я думаю только о себе.
- Хорошо, я спущусь. Только умоюсь.
Николай закрыл дверь. Так и не открывая штор, я прошлёпала босиком в ванную и заставила себя влезть под душ. Зачем я только пошла этот дурацкий день рождения? Ведь всё было так хорошо, а сегодня у меня нет сил открыть шторы и улыбнуться солнышку, которое так люблю.
Я ковыряла вилкой яичницу, заставляя себя есть и стараясь не смотреть на весело переговаривающихся Нику и Николая, но они всё же втянули меня в разговор, и мне стало лучше. Решила поработать у себя в комнате. Правда, шторы так и не открыла. Углубилась в мир формул и кода, как всегда найдя в нём своё спасение. Яркий мир за окном по-прежнему причинял боль.
Телефон по привычке лежал рядом, я иногда поглядывала на него, ожидая сообщения от Максима и опасаясь его. Боялась поддаться минуте слабости и написать что-нибудь не то. Я могла бы пожелать ему счастья с другой. Вспоминались слова отца, как горели у меня глаза, когда я пряталась у него от Таркана, и его собственное откровение, что каждый прожитый день с нелюбимой женщиной становится ещё тяжелее, чем предыдущий. К обеду никаких знаков от Максима не появилось, я решила позвонить отцу.
Его голос был таким тёплым, что глаза защипало.
- Ты не представляешь, как я рад, когда ты звонишь, солнышко.
- Как ты? Где ты?
- Я ещё здесь, присматриваю за чужими огурцами, - усмехнулся он. – Декорации поменялись, миссия осталась. Переворошил все объявления, позвонил в десяток мест, но, похоже, такие, как я уже вышли в отставку или имеют свой бизнес вроде того, к которому я решил не возвращаться.
- Ты что-нибудь придумаешь, - воодушевлённо сказала я. – Я верю в тебя.
- А ты знаешь, я не отчаиваюсь. Когда сжигаешь прошлое и настоящее, будущее обязательно появится на горке пепла.
- Может, я могу чем-то помочь?