— Да женщина у меня одеколон купила… — сказала вконец замороченная продавщица.
— Как женщина??! — выдохнули разом Володя и Кошмарик — так удивляться им не приходилось уже давно. К удивлению примешивалось и чувство сильного разочарования.
— А что такого? — удивилась в свою очередь продавщица. — Это Танечка, кассирша с вокзала, девушка хорошая, незамужняя.
— Неужели у вас этот одеколон больше никто не покупал? — спросил Володя. — До Танечки…
— А его-то и привезли всего месяца два назад, только десять флаконов, упаковку. Кто его у нас брать-то будет? Дорогущий!
— Но Танечка ведь взяла? — сказал Кошмарик. — Да и мы возьмем, для папы моего друга — вещь замечательная! Дух-то какой!
И Кошмарик достал из кармана свой пухлый бумажник, откуда вынул четыре сотни, и отдал их продавщице:
— Вот вам, матушка, и сдачи не нужно. И советую вам в будущем не сомневаться в толщине лопатников своих покупателей — они на это обижаются!
Кошмарик сунул коробку в карман косухи и зашагал к выходу.
На улице он достал покупку из кармана, полюбовался коробкой:
— Приобретение ништяк!
— Зачем ты его купил? — недоумевал Володя, но Кошмарик только пошмыгал носом, убрал одеколон и сказал:
— Твоему бате-работяге подарю. Пусть от него на заводе «Мен спейсом» воняет! А теперь к Танечке-кассирше завернем!
— С какой стати? Она, что ли, меня душила?
— Во-первых, я и этого не исключаю, — резонно заметил Кошмарик. — От женщин всего можно ожидать. Во-вторых, ты, Вовчик, еще такой сили пап!
— Что за сили пап? — не понял Володя.
— Глупый щенок, опять же в переводе с английского. Эта Танечка наверняка «Чемпиона» для своего бой-френда покупала, а он и может оказаться душителем. Только теперь нам очень тонко нужно действовать, на цыпочках к кассирше подходить!
Володя хотел сказать, что Кошмарику давно бы надо было подходить к людям на цыпочках, но он промолчал, сегодня уступая ему инициативу. К тому же и здание вокзала показалось впереди — нужно сосредоточиться.
В крошечном заплеванном и пустом зале ожидания имелось лишь одно кассовое окно. К нему-то и устремились друзья. Ленька за-чем-то достал из бумажника стодолларовую купюру и, заглядывая в узкую амбразуру оконца, с английским акцентом заговорил:
— Танья, это будьете ви?
В глубине помещения раздался приятный девичий голосок, в котором послышалась заинтересованность:
— Да, это я, а что вы хотели?
— Мне сказаль один знакомий, что ви может продайт мне билет до Вашингтон. Это в штате Вашингтон, Юнайтед Стейтс оф Америка. Вот сто доллар!
И Кошмарик просунул под стекло банкноту. Володя чуть не покатился от смеха. Он слышал, как из кассы донесся наивный отказ:
— Нет, что вы! У меня продаются билеты только по пригородной ветке! Вам нужно ехать в Петербург, там есть специальные кассы.
— Отшень, отшень жаль! — Кошмарик спрятал доллары в бумажник, а потом, изменив тон и оставляя иностранный акцент, еще ближе наклонясь к оконцу, заговорил: — А теперь поговорим серьезно, Таня, но о приятном. Вы нас пустите к себе с моим другом?
— А кто вы такие? — забеспокоилась девушка. — Мне нельзя никого к себе пускать! У меня ведь деньги, билеты!
— Оставьте свои копейки в кассе, Танечка! Они нам не нужны. Мы пришли к вам, чтобы сообщить, что вы, как покупательница одеколона «Чемпион», выиграли приз. — Кошмарик для достоверности выставил напротив окошка коробку с «Чемпионом». — Вы ведь покупали этот одеколон?
— Да, покупала! — сказала Таня уже почти восторженным голосом. — Только как вы меня нашли?
— О, это просто! — сказал Ленька, давно догадавшись, что беседует с простушкой. — В нашей фирме-изготовителе разработана электронная система. В коробку с духами или одеколоном внедряется крошечный передатчик, который и посылает сигналы на наши мощные приемники в фирме. Так мы вас и нашли. Ну а теперь вы впустите нас?
Володя слушал Кошмарика и просто балдел! Его друг на самом деле иногда мог быть находчивым и даже обворожительным. Он был уверен, что дверь сейчас откроется. Так оно и случилось.
— Проходите, только быстро и незаметно! — послышался голос Тани, и подростки оказались в тесном сыроватом помещении.
Таня оказалась рыжеватой девушкой лет двадцати. Веселые конопушки облепили щеки и лоб, но совсем ее не портили. Девушка взирала на мальчишек с радостным любопытством.