Между тем, Лера очень хотела спать, и голова под конец дня у неё была уже не очень ясной. В своих раздумьях она хотела подойти к окну, зашторенному тёмными занавесками — ей хотелось ещё раз посмотреть на этот город ночью — он был весьма своеобразен, но по-своему красив. Лера пошла к окну, но случайно запнулась о провод удлинителя и… Чуть не упала. Натаниэль поймал её.
— Осторожно, — тихо проговорил он с лёгкой улыбкой, вновь посмотрев ей в глаза. В его глазах Лера увидела что-то очень двойственное, что-то притягивающее и отталкивающее одновременно. Внутри они были тёмно-зелёные, а снаружи голубые. В них скрывалось что-то неясное и неуловимое.
— Спасибо, — холодно сказала девочка, отведя взор и высвободившись из его объятий. Она терпеть не могла, когда на неё пялятся. А этот долгий испытующий взгляд нельзя было назвать по-другому.
В конце концов Лера села за стол, положила голову на руки и мрачно проговорила:
— Уйди, пожалуйста… Я хочу спать…
— Куда мне уйти?
— Куда-нибудь подальше от меня за пределы этого помещения, — вяло ответила девочка.
— Хорошо, я уйду. Если только ты завтра вместе со мной пойдёшь к Полине. Тогда мы добудем шифр и сможем вернуться домой. Она просто отдаст нам ключ, а потом мы быстро убежим.
— Как на словах всё легко, — заметила с грустной усмешкой Лера, повернувшись к собеседнику.
— На деле будет, конечно, сложнее, — сказал Натаниэль, — но поверь мне, мы справимся.
— «Да, конечно, я тебе верю», — с сарказмом сказала девочка, — У Лебедевой целая корпорация, а у нас что?
— За то она злая и похоже не в себе, — пытался уговорить её юноша, — А мы в своём уме и не такие злобные. Просто, согласись. Я обещаю, что не допущу, чтобы с тобой что-то случилось.
— О, как же я устала… — сказала Лера и с явным пренебрежением отвернулась от собеседника, а затем дополнила почти шёпотом: — Хорошо, я завтра иду с тобой к Лебедевой. Хоть я и знаю, чем это мне грозит…
— Я не позволю ей издеваться над тобой, — проговорил серьёзно юноша.
— Ну да… — сказала с кислой скептичной улыбкой Лера, — У тебя нет ручки?.. Я хочу написать письмо родным, на случай, если я их больше не увижу.
— Ох… Лера, ну что ты такое говоришь?..
Девочка будто уже ничего не замечая молча и устало глядела в одну точку.
— Успокойся. Всё будет хорошо, — сказал ласково Натаниэль.
— Иди уже, — проговорила раздражённо Лера.
— Ладно, уже ухожу, — с грустью и извинением в голосе сказал юноша, — Спокойной ночи.
Он вышел и запер дверь.
Да, Лере жутко хотелось спать. И она не знала, что делать. Девочка попыталась открыть входную дверь. Она думала, что за пределами этого здания наверняка есть какая-нибудь полиция или кто-то ещё, кто поможет ей. Она стояла у двери минут пятнадцать, дёргала ручку, крутила защёлку, но всё безрезультатно, всё тщетно… Натаниэль закрыл дверь так, что Лера открыть её не могла. И тут до неё вдруг дошло, что… Она в западне! Её заперли в клетке!
«Зачем это всё?.. — думала девочка, — Почему я не могу сейчас быть дома и пить чай, читая книгу… Или сидеть в отеле, думать, какие достопримечательности посмотреть… Как же я не ценила тебя, моя прошлая спокойная жизнь!..»
Теперь Лера не знала, поможет ли ей кто-нибудь и может ли помочь вообще. Она уже не верила никому, и думала, что если она выберется из этого мира, то это будет настоящим чудом. Единственной ещё не до конца истлевшей надеждой были фотографии записей из дневника, сделанные Лерой на телефон. Если она каким-то образом всё же раздобудет ключ к шифру, то сможет выбраться с их помощью.
Но одну вещь девочка поняла железно — выкручиваться ей придётся самой. Единственным более-менее надёжным товарищем до какого-то момента являлась для неё Анна. Но, к сожалению, и она ушла куда-то в подполье — эта женщина обещала навестить Леру ближе к ночи, чтобы помочь ей достать из стены на втором этаже кровать, но так и не пришла. Неужели, Лебедева и её подговорила?