- Совершенно верно, - кивнул отец.
- Вот я и подумал, что если уж у него ничего не добьюсь, то махну на все рукой. Хватит, надоело стены лбом прошибать!
- А для чего вам нужен этот участок леса? - спросила мама.
- Новая идея у нас родилась, - объяснил дядя Сережа. - Делать сборные срубы для банек и жилых домов. Так, чтобы люди могли выбрать то, что им подходит, по объемам и по цене, а мы бы привозили на место и собирали за один день... Сделать разом по десятку срубов каждого вида про запас - и потом только пополнять эти запасы, по мере надобности. Такого количества на год хватило бы, потому что народ сейчас живет небогато, в наших окрестностях дай Бог пять банек обновили за прошедшие годы. И лесу такая вырубка была бы не во вред, а на пользу, мы бы только проредили его, очистив для молодых деревьев путь к свету и воздуху. А сейчас ведь лес рубят безобразно, сплошняком, кому не лень... Жалко. Лес хороший - и сосна, и осина, словом, все, что для баньки надо. Был бы я хозяином - всем безобразиям заслон поставил бы. Конечно, с местными мужичками и дачниками повоевать бы пришлось, но нам не привыкать.
- Разве пушнина вам дает недостаточно? - поинтересовалась мама.
- Ну, как сказать... - дядя Сережа задумался. - Заключены у нас договоры с несколькими ателье, так они пользуются тем, что всем живые деньги нужны, и если вы думаете, что они платят за меха хоть треть того, сколько стоит готовая шуба, то вы ошибаетесь. А ведь зверя выходить надо, выкормить правильно, чтобы мех был хороший. Это, я вам скажу... - он покачал головой. - У меня образование есть, и я все по науке делаю, так что, не бахвалясь могу сказать: мех очень качественный. Но приезжали тут итальянцы, охали, качеством восхищались, давайте, говорят, договор заключать на эксклюзивные поставки, мы, говорят, чуть ли не самая крупная пушная фирма в Европе. Сунулись мы туда-сюда - так столько, оказывается, надо рогаток преодолеть, чтобы получить лицензию на право экспорта пушнины, и потом такие налоги платить с международных сделок, что на том все пока и заглохло... Нет, жаловаться грех, мы не бедствуем, и наше дело нас кормит, но хотелось бы поосновательней на земле закрепиться.
- Вот и поговоришь с министром, когда он тут будет, - сказал отец.
- Не знаю... - дядя Сережа покачал головой. - Нескладно как-то получается... Еще подумает, что я за ним шпионил, специально в гости к вам напросился, чтобы с ним поговорить... Ему ведь отдохнуть спокойно хочется. Разозлится, что ему нигде покоя не дают... И к тому же вся эта суета вокруг него... На лишнего человека, тем более с делом к министру, охрана будет коситься с таким подозрением, что мне легче будет на пулемет грудью кинуться, чем к нему подойти! Нет уж, постараюсь держаться подальше.
Отец, вроде, хотел что-то сказать на это, но промолчал.
- Что это за рыба? - шепотом спросила у меня Фантик, беря на хлеб ещё два ломтика рыбы домашнего засола.
- Форель, - ответил я. - Чуть к северу отсюда есть несколько рек, в которых она водится. Отец всегда делает запасы, он её отлично засаливает, но на всю зиму нам ещё ни разу не хватило.
- Вполне вас понимаю! - сказала Фантик. - Она такая нежная и вкусная! Я сама могла бы съесть тонну в один присест...
- Обопьешься потом, - практично заметил мой брат. - После соленой рыбы знаешь как пить хочется?
- Соков полно, - ответила Фантик.
- Эх ты! - мой братец поглядел на неё с легким презрением. - Соки тут не помогут. Горячий несладкий чай - вот то, что надо!
- Не беспокойся, я это знаю! - буркнула сразу надувшаяся Фантик.
- А если знаешь, то чего мелешь чепуху про соки? - спросил мой "вежливый" братец. С ним вообще случалось, что он, как говорится, рубил сплеча. Но не дай Бог было задеть его самого! Он был очень обидчив и мог впасть в такой приступ ярости, что бросался на обидчика с кулаками и молотил его, словно ветряная мельница - при этом ни возраст, ни сила противника роли для него не играли. У нас было несколько случаев, когда он вот так бросался на ребят постарше не только его самого, но и меня. Если обидчик был слишком рослый и сильный, Ванька молотил его руками и ногами, зажмурив глаза! И, надо сказать, даже ребята тринадцати-четырнадцати лет боялись с ним связываться. Ведь если "малявка" поставит тебе синяк под глазом, тебя потом засмеют и задразнят так, что хоть топись! И даже если вздуешь потом малявку - от вечных насмешек все равно не избавишься. Надо сказать, я даже чуть-чуть завидовал буйному характеру моего брата, потому что сам я никогда не терял головы и не мог броситься в бой с таким неистовством, как будто тебе все нипочем. А иногда это могло бы помочь выпутаться из трудной ситуации.
Но тут я сам разозлился на него.
- Тц! - прицыкнул я. - Думай, что говоришь! С гостями так не разговаривают!
- А с девочками - тем более! - шепнула Фантик краем рта, смешно скривив для этого губы, да ещё и ладошкой прикрывшись, чтобы взрослые не слышали нашей перепалки.
Ванька насупился, но промолчал. Он ненавидел признавать, что был не прав, но тут ему крыть было нечем. Правда, он взглянул на меня и Фантика так, что у меня, хорошо знавшего моего братца, сердце екнуло. Ой, отыграется он на нас, подумалось мне, за то, что мы вздумали учить его хорошим манерам! Все эти дни надо быть начеку, потому что какую пакость он придумает в ответ - этого предсказать невозможно!
Мы не слышали, о чем говорили взрослые, пока мы препирались, но тут зазвонил телефон, и отец поспешил к нему и взял трубку.
- Алло!.. И вас с наступающим, Степан Артемович, от всей души! Похоже, вы к нам собираетесь?.. Да вот уж знаю, разведка донесла... Да, разведка у меня хорошо поставлена!.. - ухмыльнулся отец. - Так когда вас ждать?.. Завтра днем? Отлично! Может, и баньку заранее раскочегарить, чтобы вы с дороги попарились?.. Нет, что вы, никакого труда не составит!.. И я буду очень рад!.. Ждем, спасибо!..