— Но как собрать детали, которые нельзя увидеть в микроскоп?
— Я уже говорил, что монтировал паровоз с помощью бокового луча света, направленного на детали под углом сто пятьдесят — сто семьдесят градусов. Тогда детали кажутся больше из-за отбрасываемой ими тени. Но и в этом случае трудности преследовали меня на каждом шагу: при одном и том же положении деталь то хорошо видна, то исчезает из глаз. Ловлю ее, возвращаю в поле зрения микроскопа и продолжаю сборку. Одной «ковырялочкой» беру деталь и переношу ее на столик, другой подправляю положение детали, третьей наношу слой олифы.
— Однако золото в лучах сильной лампы может давать блики?
— Да, блики появляются, они сильно мешают работе, притупляют остроту зрения. Поэтому применяю лампу с матовым стеклом, иногда разворачиваю монтажный столик так, чтобы блики исчезли.
Сделаем небольшое отступление. Оно необходимо для того, чтобы лучше понять взаимоотношения человека с микромиром, а также постигнуть те специфические трудности, которые ему приходится преодолевать, чтобы овладеть этим микромиром.
Мир микроминиатюриста — особый. В нем господствуют не только талант, вдохновение, изощренность, острый глаз и твердая рука мастера, но и огромный арсенал враждебных сил. Их великое множество. Драматически действующие аэродинамические, электрические, магнитные, молекулярные, метеорологические факторы преследуют мастера на каждом шагу. Вспотела чуть-чуть рука — тотчас же возникает молекулярное «наводнение», влага буквально затопляет лезвие инструмента и деталь... Трутся складки одежды — появляется мощный генератор электростатических сил, и деталь либо намертво прилипает к инструменту, либо, наоборот, улетает прочь. Ничтожное дуновение ветерка — и нет изделия, над которым мастер провел столько часов упорнейшего труда... Одно-единственное неловкое движение руки или тела — и микродеталь испорчена... Нерасчетливое нажатие на тончайший нож — и микроизделие раздавлено... А пыль? Нет врага страшнее пыли! Попадает пылинка на деталь, соизмеримую с ней, и становится палачом изделия... В простуженном состоянии за работу лучше не браться. Иной раз приходится работать в ночное время, так как проезжающий даже в отдалении транспорт создает вибрацию. В общем, все ополчается против мастера! Даже собственное сердце, — работать приходится в паузах между ударами...
Человеческий организм — это целый комплекс самых различных «генераторов», порождающих собственные поля — электромагнитное, акустическое, тепловое, даже радиоволновое. Человеческое тело, например, генерирует достаточно мощное тепловое поле — почти 100 ватт. Поля особенно сильно чувствуются при работе над микроминиатюрами.
Как видим, микроминиатюрист вынужден лавировать между сотнями сцилл и харибд. «Да, прекрасное — трудно!» — метко заметил мудрый грек Платон.
Мастер должен научиться владеть собой, управлять своими эмоциями, мышцами, осязанием, дыханием, зрением, сердцебиением. Порой приходится сдерживать дыхание. Пальцы немеют от неимоверно медленных, осторожных движений, усталость (микроминиатюрист Н. С. Сядристый назвал ее смертельной) разливается по всему телу... Тренировки помогают преодолевать трудности.
Хорошо сказал бывший чемпион мира — штангист Юрий Власов: «Трудности не остановят тех, у кого талант отрицать смирение. Такой человек всюду будет стремиться к опрокидыванию „неодолимостей”». Михаил Григорьевич Маслюк с полным правом может быть причислен к категории таких людей — он с честью одолел немало неодолимостей.
Не потому ли так узок круг мастеров-микроминиатюристов, что далеко не каждый способен выдержать трудности этого специфического вида искусства?
Продолжаю разговор с Михаилом Григорьевичем:
— Трудности сборки паровоза позади, танталовы муки кончились. Но как показать людям готовую миниатюру?
— Для этого заблаговременно был приготовлен миниатюрный микроскоп с сильным увеличением, заключенный в прозрачную шкатулочку. Пластинку с готовым паровозом центрирую в поле зрения прибора и намертво фиксирую. Но перед тем как герметично закупорить шкатулочку, почти полдня вылавливаю случайно попавшие в нее пылинки... Покончив с «охотой» на пыль, направляю на микроминиатюру микропучок света так, чтобы наилучшим образом высветить ее. Паровоз в лучах света блестит, горит огнем, но это не радует, ибо отвлекает внимание. Поэтому снаружи, на задней стенке шкатулочки, приспосабливаю ограничитель света. Слегка затемняя паровоз, он отлично выявляет все его детали. Лишь после этого запаиваю наглухо шкатулочку.