Но не так-то легко было успокоить любопытство юноши.
Воспользовавшись этим временен, когда укрепляли канат, которым карроварка должна была буксировать их шлюпку, Джек успел спросить у одного из гребцов:
— Уходила куда-нибудь эта карроварка в то время, когда мы находились в отсутствии?
Человек отвечал отрицательно.
— И никакая лодка не приставала к этому судну, и никто не входил на него? — продолжал расспрашивать Джек.
— Никто решительно! Я все время был здесь и не спускал глаз с этого судна; ведь ни разу в жизни мне не случилось видеть ничего подобного.
«Если так, — рассуждал юноша сам с собой, — то выходит, что таинственная Нилия находится на этой самой карроварке, так как судно это никуда не уходило, и никто не входил на него, а между тем этот урод-доктор привез генералу свежие сообщения, полученные только что от Нилии, затем сам сознался, что только что видел ее. Следовательно, чтобы увидеть ее, нужно пробраться на это диковинное судно, что, конечно, не легко, но я все же надеюсь, что так или иначе это мне удастся».
Вот уже карроварка подошла к одной из английских канонерок; Кауфман представил молодых людей командиру канонерки «Впередсмотрящий», который принял их весьма любезно, после чего доктор вернулся на свое судно, а «Впередсмотрящий» полным ходом обошел острова Куоно и Шеллаль по направлению к левому берегу Нила и, благополучно обойдя все препятствия первых порогов Нила, остановилась наконец перед пристанью Ассуан.
«Ялла» все еще стояла на якоре на своем прежнем месте у набережной. Необъяснимое чувство сожаления и сочувствия к этим людям, с которыми они провели около месяца, проснулось в душе Джека теперь, когда англичане готовы были арестовать их.
Вот уже и остальные английские канонерки подходили и, образовав кольцо вокруг «Яллы», направили на нее черные жерла своих орудий.
— Господа, — обратился капитан Блэсс к Джону и Джеку, — попрошу вас оставаться теперь подле меня: я сейчас возьму на абордаж эту маленькую яхту, а вы потрудитесь указать мне, который из находящихся на ней пассажиров глава египетского восстания.
Джон выразил полную готовность, Джек же стоял, молча опустив голову, как виноватый, и руки его слегка дрожали от волнения. Очутиться снова в присутствии этих людей, так мило относившихся к нему и предстать перед ними в качестве предателя казалось ему высшим позором!
Еще минута, — и «Впередсмотрящий» стал бок о бок с маленькой яхтой; несколько десятков матросов вскочили на палубу «Яллы», за ними вошел на судно и капитан Блэсс с обоими молодыми людьми. В этот момент из верхних кают выскочили Робер и Арман Лаваред, а за ними удивленные и недоумевающие их прекрасные спутницы. Возвратясь на «Яллу» всего с час тому назад, они, не раздеваясь, прилегли отдохнуть, как вдруг шум на палубе нарушил их сон. Прежде чем они успели очнуться, их окружили и подвели к мистеру Блэссу.
Глава VI
ФАНТАСТИЧЕСКАЯ ИДИЛЛИЯ
— Ах, черт возьми! Да разве это у английских моряков в обычае — брать на абордаж яхты туристов? — воскликнул Арман Лаваред.
— Молчите! — грубо приказал капитан Блэсс.
— Молчать, когда нарушают мой покой и покой моих спутников!? Нет, сударь, этого вы не ждите, я не буду молчать, а стану жаловаться…
Мистер Блэсс только пожал плечами:
— Именем милостивого короля, я вас арестую! — произнес он важно и торжественно.
— Вы нас арестуете!?
— Да; потрудитесь указать мне, — обратился Блэсс к Джону, — который из этих господ глава египетского восстания?
Джон с торжествующим видом указал ему всех, называя каждого по имени.
— Признаюсь, сэр, я не совсем понимаю, что есть общего между мной и тем восстанием, о котором вы говорите? — заметил Арман.
Но Блэсс не обратил внимания на его слова, медленно и отчетливо произносил он слова своего обвинения Роберу; все до мельчайших подробностей было известно капитану, и Робер не пробовал отрицать своих поступков.
Вдруг откуда-то появился Хоуп и, злобно скрежеща зубами, остановился за спиной Блэсса.
Командир обернулся и скомандовал своим матросам стрелять в обезьяну.
— Не делайте этого, Бога ради! Хоуп — наш верный друг, он ничего вам не сделает. Разрешите ему оставаться, мы ручаемся за его благонравие! — вскричал Лаваред.
Мистер Блэсс усмехнулся.
— Извольте, мои инструкции не воспрещают мне оказать вам подобное снисхождение — потрудитесь же перейти вместе с этими животным на мою канонерку, но предупреждаю, что при малейшей враждебности вашего любимца я прикажу своим матросам застрелить его!