— Вот оно что?! — Грегори Адамc иронично приподнял брови.— Вы вообразили себя ангелом мщения в женском обличье и решили сполна воздать грешнику за его якобы вам известные глумления над дочерьми Евы.
— Ну хватит! — взорвалась Патриция. — Вы уже несете откровенную чушь. Идея об ангеле мщения очень красива, но, боюсь, мои мотивы были менее идеалистичны. Мне всего лишь нужно было свободно располагать вашим временем в течение суток.
— Прекрасно,— заключил Грегори.— Вы приобрели меня на двадцать четыре часа. И я по высшему разряду отработал ваши деньги. Но не забывайте, моя радость, что вы заплатили за один день и больше не имеете на меня никаких прав.
— Разумеется,— собрав все свое мужество, ответила она, хотя действительная ценность всего, что случилось за эти дни, жила любовью в ее теле, текла любовью в ее венах.— Вы по высшему разряду отработали мои деньги!
Что-то похожее на судорогу перекосило на мгновение красивое мужественное лицо Адамса. Эта устрашающая гримаса гнева напугала Патрицию, и она инстинктивно пододвинулась ближе к дверце.
— Знаете,— начал он тихим, но грозным голосом, от которого кровь стыла в ее жилах. — До этого момента я все не мог понять, чем вы заслужили прозвище Железная леди. Но теперь я все вижу и вижу даже слишком хорошо.
Сердце девушки предательски ёкнуло, а в душу закралось подозрение. Она-то и забыла, что Грегори Адамсу известно ее прозвище. А что, если он специально хотел подтвердить или опровергнуть его на практике?
Ей стоило бы промолчать, но она не сдержалась:
— Значит, мое прозвище сыграло с вами роль красной тряпки для быка, стало вызовом вашему мужскому эго? Вы хотели доказать самому себе, что можете...
Адамc не дал ей закончить.
— Расплавить Железную леди раз и навсегда? Вы это хотели сказать? Если «да», то прошлая ночь, безусловно, подтвердила последнее. Вы больше не Железная леди, дорогая Пат. В моих руках вы вся были огонь и страсть. О такой женщине, уж поверьте моему порочному опыту, мечтают абсолютно все мужчины, правда, везет далеко не всем. Вы были так же безудержны и страстны, как и та ночная гроза. Может быть, будете отрицать?
Прежде всего ей нужно было прорваться сквозь его обличительный монолог, а потом уже подтверждать или отрицать что-либо. Но что она действительно пыталась оградить от его проницательных глаз и логичных мыслей, так это истинную причину своего чувственного взлета в эту нереальную грозовую ночь. Если у их отношений нет будущего, то надо попытаться скрыть от него свою новорожденную любовь.
— Скажите, Адамc! — Грустинка все-таки прокралась в ее наигранно-безразличную интонацию.— А эта самая ночь входит в комплекс оказываемых вами услуг? Она включена в счет или нужно будет доплатить?
— О нет, дорогая! — Он и бровью не повел. — Это было сверх обычного сервиса. Знаете, как в крупных супермаркетах: приз каждому сотому покупателю. Конечно, бесплатный, но обязательно качественный. А почему вы спросили? — Злая ухмылка заиграла на его губах.— Надеетесь, что я предложу вам что-нибудь в этом роде снова?
Он надвинулся на нее и положил одну руку на колено ближе к бедру, а другой коснулся ее нежной щеки. Темно-серые глаза вбирали ее всю, каждый выбившийся волосок, каждую родинку, каждую черточку лица.
— Вы хотите снова заняться со мной любовью? — прошептал он, почти касаясь ее рта губами. — Признайтесь, что хотите.
— Нет. Не хочу! — нарочито громко, в контрасте его шепота, крикнула Патриция и порывистым движением освободилась из его рук.— Я не хочу иметь с вами дела, чего бы оно ни касалось. И уж тем более не буду вашей подстилкой и развлечением.
Грегори поморщился, словно его со всей силы ударили по щеке. Кожа побледнела, глаза стали почти черными.
— Вы не то говорите, Патриция. Вас никто бы не просил становиться...
— Даже если бы осмелились, ответ был бы отрицательный.
— Так же как и прошлой ночью? — зло усмехнулся Адамc.
— Прошлая ночь была ошибкой. Моей непростительной ошибкой! Я себя уважать после этой ночи перестала...
— Для меня это тоже была ошибка, — бросил ей в ответ разгневанный мужчина. — Только вот я себя уважать не перестану, а, наоборот, запишу Железную леди в реестр своих побед.
— Я вас ненавижу! — выкрикнула Патриция ему в лицо. — Видеть вас больше не хочу.