Командир Рон ушёл, и вся его команда сразу забыла обо мне, продолжив отмечать возвращение. Если судить по тому, что у них было на столе из еды и питья, деньги у них водились в достаточном количестве, чтобы нормально жить. Поход за древними артефактами меня заинтересовал, жить в лесу как зверь, мне уже надоело, хотелось заиметь нормальный дом и есть нормальную еду. Я уже был согласен отправиться с ними куда угодно, но прежде решил, навестить родню. Не то чтобы я по ним скучал, просто хотелось прояснить ситуацию, вдруг я в розыске и на меня объявлена охота. Охотники за головами во всех людских королевствах имелись и отловом или уничтожением преступников, очень неплохо зарабатывали себе на жизнь.
Ещё немного посидев в зале, отправился на поиски комнаты и новой одежды. Искать долго не пришлось, комнату снял на втором этаже в доме, напротив. Одежду нашёл в этом же доме, только на первом этаже, тут была лавка, в которой она и продавалась, как новая, так и поношенная. Поднявшись в комнату, первым делом решил смыть с себя грязь и заказал несколько вёдер горячей воды и большое корыто, разумеется, тоже, не прямо из ведра же мыться.
В воде отмокал долго, пока с меня вся грязь не сошла, вылез только когда вода, уже совсем остыла. Купленная мною одежда, подошла мне по размеру, словно её шили специально для меня, не зря я заплатил за неё серебряную монету. Ещё одну отдал за солдатские сапоги со шнуровкой для крепления поножей. Для полного приведения себя в нормальный вид, оставалось подстричь волосы, они отросли ниже плеч. Собрался отрезать их ножом, но, когда за них взялся, замер от удивления. Мои когда-то тёмные волосы, частично окрасились естественным образом, то есть поседели. Я раньше этого не замечал, под грязью было не видно, а сейчас, когда их отмыл, они показались во всей своей красе. С одной стороны, было даже красиво, но с другой, мне же всего четырнадцать лет, рановато голова стала светлеть. Не стал их отрезать, перетянул кожаным шнурком, изобразив конский хвост.
До позднего вечера гулял по посёлку, смотрел на то, как тут люди живут. Ничего нового не увидел, всё точно так же, как и на севере, только дома тут больше. Зима в этих местах не очень холодная и топить печь два раза как в Терноле, не нужно, хватит и одного раза. Перед тем как отправиться спать, зашёл поужинать в ту же таверну, где обедал. Команда искателей древностей ещё была здесь и уже хорошо опьяневшая к моменту моего второго появления.
— Ооо, ты посмотри, как наш будущий друг приоделся, даже не узнал сразу, — Рон стукнул пустой кружкой по столу и показал на меня.
— Даже волосы в хвост стянул, только хвост у него слегка седой, как у волка! — высказался кто-то.
— Да, какой из него волк, так, волчонок ещё, — добавил кто-то другой сиплым голосом.
— Звать-то тебя как, волчонок? — спросил Рон, покосившись на хозяина таверны.
— Кирит.
— Что, просто Кирит и всё? — Рону одного имени показалось мало.
— Да, просто Кирит, — ответил я и подошёл к хозяину, чтобы попросить ужин с собой, а не есть его здесь, под наблюдением пьяных искателей древности.
— Ну и ладно, не хочешь не говори, будешь тогда Кирит Волчонок.
Рон ещё много чего потом говорил, только обращался уже не ко мне, а к своим товарищам. Некоторые из этих товарищей его сейчас просто не понимали, они после выпитого уже себя не понимали. Получив свой ужин, я быстро покинул это заведение и вскоре уже был в снятой мною комнате. Поужинав в спокойной обстановке, завалился спать, но как не пытался, в эту ночь на новом месте я так и не заснул. Дождавшись рассвета, отправился в Тернол, не пешком конечно, а примкнул к обозу, идущему на север Эйвенхарда. Они в начале меня не хотели с собой брать, но когда я заплатил один серебряный просто за то, чтобы идти рядом, меня взяли. Правда, с условием, что буду помогать во всём, в том числе и с охраной обоза. На мой возраст всем было плевать, главное, чтобы я мог держать в руках оружие, а я мог, нож и топор у меня за поясом об этом прямо говорили.
Первый день пути, со мной почти никто не разговаривал, ко мне присматривались, мало ли, вдруг я бандит какой-нибудь. На второй день стали задавать вопросы; кто я, откуда, зачем иду на север? Я отвечал коротко и уклончиво, а иногда просто врал. Соврал я лишь в одном, сказав, что в Терноле живёт мой дядя, и я решил, его навестить. О моей семье можно сказать ничего и не спрашивали, никому до этого не было дела. В нашем мире и в десять лет дети жили одни, лишившись родителей по какой-нибудь причине, правда, выживали совсем немногие. Девочек в четырнадцать-пятнадцать лет уже старались выдать замуж, чтобы избавиться от лишних ртов, а рты эти могли прибавиться в любой момент. Девушку могли изнасиловать где-нибудь в подворотне или обманом заманить в постель.