– А девка эта чёртова где? Куда злодейку заперли?
Михаил Никитич, смутно догадываясь, о ком так нелицеприятно отзывается господин, опасливо замялся:
– Вы о молодой хозяйке?
– Какой такой хозяйке? – нахмурился отец.
– Так как же… Евсей Фёдорович девицу в хоромы поселил, – завидев грозный вид князя, забормотал холоп.
– В хоромы?! – взревел Фёдор. – А ты куда смотрел, вражья твоя борода? Почто позволил мальчишке дурить? Похоже, та ведьма вам всем голову заморочила?
– А что я? – пожал плечами Михаил Никитич. – К тому же Евсей Фёдорович сам, поди, князь и уж давно не мальчишка, и поперёк лавки его я положить не могу…
– Где эта чертовка? – рыкнул Фёдор Петрович и пошагал к двери, ведущей на женскую половину.
Мать, опасливо косясь на рассерженного супруга, последовала за ним, но стражники перегородили князю путь.
– Евсей Фёдорович настрого приказал никого к княгине не пускать.
– Княгине? – покраснел от злости отец. – Да я вас! – буквально задыхался он от возмущения.
– Прости, батюшка, но здесь не ты хозяин, – потупились воины, но не двинулись с места. – С нас Евсей Фёдорович шкуру обещал спустить, ежели с его женой чего случиться.
Гневно пожирая глазами охранников, отец тяжело задышал, но отступил.
– Слышала, Евдокия? – выдохнул он. – Дворовую девку княгиней называют! Неужто он, пёс такой, посмел на ней жениться? Точно ведьма! Околдовала нашего сына. Не позволю! – раздувая ноздри орал князь.
– Успокойся, свет моих очей. Я сама схожу, посмотрю на ведьму эту, – задумчиво проговорила мать. – Тогда и разговоры вести будем. Уж на меня-то её чары не подействуют, – усмехнулась она и подошла к стражникам. – Небось, пропустите на невестушку посмотреть?
Дружинники смущённо переглянулись, неуверенно потоптались, но перед княгиней расступились.
Заслышав шум, Таяна пыталась через заиндевевшее окошко разглядеть, кто же это пожаловал. Толпившиеся на дворе люди казались ей незнакомыми, и девушка не знала, как ей поступить. В отсутствии мужа хозяйка должна встретить гостей, понимала она, и, обеспокоенно поглядывая на дверь, ожидала появление ключницы или холопки в надежде расспросить их о визитёрах. Пёс приподнял морду и тоже устремил нос к двери, но не рычал, и Таяна несколько успокоилась: Гром наверняка бы подал знак, если бы к ней направлялись чужие люди. Наконец дверь распахнулась, но вместо ключницы на пороге появилась женщина, одетая в дорогие боярские одежды. Вглядевшись в черты незнакомки, Таяна сразу догадалась, кто перед нею, и, поднявшись с места, насколько могла, поклонилась в пояс.
Задержавшись в дверях, Евдокия изучающе оглядела невестку. Девушка подняла на неё огромные перепуганные глаза, покраснела и, явно не зная, каким образом спрятать свой живот, виновато потупившись, начала нервно теребить косу. Княгиня подошла ближе и, пристально взглянув, спросила:
– Любишь его?
Таяна покраснела ещё больше, а женщина, улыбнувшись, сама ответила:
– Вижу, что любишь. И Евсей, похоже, тебя любит, – вздохнула Евдокия и, опустившись на скамью, продолжала рассматривать невестку. – Ты внука мне роди… Крепкого, – вдруг строго сказала княгиня и, сложив руки на коленях, миролюбиво добавила: – Присядь, давай поговорим.
Женщины беседовали долго. Фёдор Петрович, оставаясь в трапезной, уже заждался жену и, как только княгиня вернулась, тут же поднялся с лавки.
– Ну и как там ведьма?
– Да никак.
– Что значит «никак»? – начал злиться князь. – Видала её? Что сказала?
– Видала… – согласилась Евдокия и пожала плечами. – А что тут говорить? Скоро нас с тобой бабкой с дедом сделает.
– В смысле? – захлопал глазами Фёдор Петрович.
– Ой, до чего ж ты, свет мой, бестолковый, – покачала женщина головой. – Ребёночка она ждёт от сына нашего.
Мужчина, открыв рот, непроизвольно опустился на место, но немного оклемавшись, вновь нахмурился.
– А с чего ты взяла, что это ребёнок Евсея? – не хотел сдаваться князь.
Евдокия улыбнулась:
– С такими глазами, как у неё, не лгут. И поляк этот, я уверена, напраслину на девчонку наговаривает. И Евсей наш не дурак, знает, что делает.
– Не дурак, говоришь? На холопке женился – и не дурак?!
– А кто сказал, что она холопка?
– Так Фрол сказал.
– Ой, Фрол! – фыркнула княгиня. – Нашёл, кого слушать. При княжьем дворе и бояре служат. Вон как Прохор наш. Это ещё разобраться надобно, кто её мать да отец.
– Это как же разобраться?
– Так вот Евсей наш и разберётся. А на худой конец князь вправе и вольную своему рабу дать.
– Да где ж это видано?! – вспыхнул отец. – Нищую холопку за князя выдать? Где тот поп, который посмел обвенчать их?