С ним можно увидеться! С тех пор я думала только об этом. Но кому же мне довериться здесь? Очевидно, что письмо не упало на меня с неба. Его мог передать кто угодно... Значит, каждый, кроме маркизы, мог помочь мне выполнить просьбу Мориса.
Нужно было принимать решение, и я объявила, что желаю вас видеть. Одновременно я попыталась также предпринять что-нибудь сама.
Разумеется, они были заинтересованы в том, чтобы вас разыскать, ибо думали, что вы убедите меня в необходимости побега Мориса. Они рассчитывают и на меня... Они надеются, что я помогу им погубить Мориса.
Не знаю, как это сочетается с тем, что они считают меня сумасшедшей. Впрочем, я вовсе не уверена, что мне удалось обмануть их. В любом случае, у них есть некий четкий план, которому они хладнокровно следуют.
Совершенно ясно одно: Морису не суждено предстать перед судом. Они так решили и не остановятся ни перед чем, чтобы выполнить свое решение. Если для этого им придется заколоть Мориса на пороге зала заседаний суда, они наверняка сделают это.
Что же до меня, то я для них еще опаснее, чем Морис. В самом деле: им ведь неизвестно, что рассказал Морису во время допроса Реми д'Аркс и что рассказала я. Они абсолютно уверены, что я знаю все. Так что я тоже не буду ни обвиняемой, ни свидетельницей. В моем случае кляпа недостаточно: здесь нужен саван.
Пока Морис находится в тюрьме, его надежно охраняет закон, и если бы они не нуждались во мне, чтобы убить Мориса, вы увидели бы в этом доме на сумасшедшую, а мертвую Флоретту.
Однако, мне кажется, есть еще одно обстоятельство, которое защищает меня от них. Конечно, я не могу быть полностью уверена в этом, но я это чувствую. У меня такое ощущение, что они колеблются; возможно, между ними возникли какие-то разногласия. К тому же полковник стар и серьезно болен.
Если вы думаете, что меня постоянно окружает толпа народу, то вы ошибаетесь. Сегодня они собрались здесь все вместе в ожидании вас... И потом, это было сделано для маркизы. Когда она приходит ко мне, к ней присоединяются остальные, и тогда кажется, что я – любимица многочисленной семьи. Но как только маркиза уходит, я остаюсь одна, причем надолго. Вечером меня навещает Фаншетга Корона, а днем ко мне никто не заходит.
Мамаша Лео, вспомните тот день, когда я... когда я выдала Мориса и его арестовали на моих глазах. В тот самый день я встретилась с одним человеком, которого прозвали Лейтенантом. Вы предупреждали меня, вы рассказали мне все, что знали о Куатье.
Но тогда я не думала, что мне может угрожать опасность, и мне казалось, что зло существует лишь в страшных сказках.
Куатье несколько раз встречался с Реми д'Арксом, к которому я чувствовала все большую нежность, что меня весьма удивляло. Я восхищалась этим человеком и в то же время готовилась отомстить.
Я решила повидаться с Куатье, чтобы поссорить его с Реми. Мне казалось, что я в этом случае ничем не рискую, а Реми д'Аркс рискует жизнью.
Однако смерть пришла к нему другим путем. И все-таки он погиб из-за меня! Мой брат! Мой бедный благородный брат!
Валентина замолчала. Несмотря на то, что девушку душили рыдания, глаза ее оставались сухими. Зато укротительница обливалась слезами за двоих.
– Через день после катастрофы я оказалась здесь, – наконец снова заговорила бедняжка. – Я была очень больна, и тогда мой рассудок действительно помутился, потому что перед моими глазами все время стоял образ Реми: брат был такой бледный... Когда я выходила из кареты, я упала в обморок, и Куатье понес меня на руках.
Этот дом служил ему убежищем. Пока мне готовили постель, он сидел возле меня в салоне. Я уже пришла в себя, но он думал, что я сплю. Сквозь полузакрытые ресницы я увидела его грубое лицо, наклонившееся надо мной.
XIII
КУАТЬЕ ПО ПРОЗВИЩУ ЛЕЙТЕНАНТ
Никогда в жизни я не видала более ужасного лица,– продолжала Валентина. – Все в нем говорило о преступлении... И все-таки мне показалось, что он смотрит на меня с состраданием.
Будучи уверенным, что я не слышу его, Куатье бормотал:
– Он хороший парень. Такой молодой, отслужил только два года, а уже лейтенант! Эти дети, наверное, очень любят друг друга, раз они решили умереть вместе... Он пригладил свои взъерошенные волосы.
– Я тоже солдат, – глухо произнес великан, – я хороший солдат. Обо мне тоже писали газеты. Может быть, в Африке до сих пор помнят мое имя. Но теперь я убийца, и виновата в этом женщина. Я ненавижу женщин!
В его глазах вспыхнуло зловещее пламя. Однако скоро Куатье успокоился. Он снова взглянул на меня и проговорил, словно в забытьи:
– Она так прекрасна, а я сделал ей столько зла!
И Лейтенант опустился на колени, чтобы укутать мне ноги: меня бил озноб.
– Одно ее слово, и я вернул бы ей того, кого она любит! – неожиданно сказал он.
Затем Куатье пожал плечами и мрачно рассмеялся.
Я все поняла. Вы тоже поняли, не правда ли, мамаша Лео?
Когда любишь, приобретаешь способность угадывать. Я знала, что представлял из себя Куатье, и я поняла, что именно он совершил преступление, в котором обвиняют Мориса. Я говорю о первом преступлении, об убийстве Ганса Шпигеля...
Укротительница тяжело вздохнула. Она едва владела собой.
– Мамаша Лео, не надо шевелиться, – прошептала Валентина, которая ни на секунду не забывала, что ей полагается притворяться спящей. – Я могла бы остановиться, но вам необходимо все это знать.
Убийца все смотрел на меня, и тогда я открыла глаза. Лейтенант нахмурился и спросил: «Вы слышали?» – «Да»,– ответила я и добавила: «Более того, я догадалась, о чем вы говорите».
Наши взгляды встретились. Ни он, ни я не опустили глаз.
– Ну и что? – наконец произнес Куатье. – Догадались, и что дальше?
– Не знаю, – прошептала я. – Но я догадалась также, что вам жалко меня.
Он яростно мотнул головой. Я подумала, что сейчас Куатье уйдет.
Однако он остался.
Наступило молчание. Через некоторое время он пробормотал:
– Все это случилось из-за женщины. Она хотела новое платье, новую шаль, цветы, дорогие побрякушки. В то утро она сказала мне: «Если ты не принесешь пятьдесят луидоров, я прогоню тебя!»
Я вздрогнула. Он посмотрел на меня и улыбнулся. От его улыбки мне стало еще страшнее.
– Я принес ей тысячу франков, – тихо произнес Куатье. – А потом я задушил ее! Она была моей женой и я ее любил!
Куатье молчал и больше не смотрел мне в глаза.
– Теперь моя жизнь недорого стоит! – внезапно воскликнул он. – Я хорошо знаю, что умру из-за женщины. Может, из-за вас, может, еще из-за кого! Мне послышалось, что вы сказали: «Спасибо, Лейтенант!» Забавно, не правда ли? Ладно, спрашивайте. Я отвечу вам.
Я спросила, и он ответил.
Когда за мной пришли, чтобы отнести меня в кровать... крепитесь, мамаша Лео!.., я уже знала, что этот дом принадлежит Черным Мантиям.
– Дочка, я боюсь не за себя, – почти не разжимая губ, прошептала укротительница.
– Я знаю, – ответила Валентина. – Как бы я хотела прижать вас к сердцу! Вы боитесь за меня и за него, вы хотели бы во весь голос крикнуть нам: «Берегитесь!» Увы! Моя добрая мамаша Лео, теперь не время осторожничать: необходимо все поставить на карту. И я это сделала. Пока Куатье держит свое слово: он ничего от меня не скрывает и исполняет все, что я скажу.
Это благодаря ему мне удалось увидеть Мориса: он вывел меня отсюда средь бела дня через тот подъезд, где делают ремонт. С помощью Лейтенанта я проникла в тюрьму Форс; он же помог мне раздобыть яду.
Возможно, мое отсутствие заметили, но никто не подал виду, что знает об этом. Меня не было целых два часа... Неужели они так беспечны? А может, Куатье предупредил своих хозяев, и они решили мне не препятствовать?
Кого же предал Куатье? Меня или Черные Мантии? Впрочем, какая разница? Яд уже у Мориса, который поклялся мне нашей любовью, что не употребит его без меня.