Среди постороннего шума мне послышался один очень знакомый и такой желанный. Нагретый солнцем воздух разрезали чёрные крылья, а блестящие глаза голубя смотрели прямо на меня.
- Хак.
Словно поняв, что от него хотел, Хак уркнул и плавно опустился на моё плечо, чуть склонив голову набок и выставив вперёд клюв. Я поставила руки вперёд и стала подниматься. От плеча до локтя тянулась рана, явно оставленная замком ботинка. С вывернутой кожи на песок падали алые капли крови, постепенно образовывая небольшую лужицу и успокаивая меня. Мне пришлось удивиться тому, что мои ноги были в весьма хорошем состоянии. Лишь пару синяков на внешней стороне бедра и кровоподтёк на голени. Именно поэтому встать я смога быстрее, чем планировалось изначально.
Голубь взмахнул крыльями, задев меня, и поднялся в воздух. Мне хотелось так же легко и быстро воспарить в небе, но мои крылья были ампутированы природой. Возможно, именно поэтому я так люблю своего питомца - он имеет то, чего так желает моя душа.
В проулке никого не было, так что мне повезло. Сейчас следовало бы обернуться и посмотреть назад. Туда, где ещё недавно кричал от боли Кристофер. В то место, куда так яростно поспешили чёрные змеи. Я не могла противостоять соблазну и обернулась, надеясь увидеть пустой, ничего не значащий проулок, но мои надежды не оправдались.
Нет, больше не было чёрных лент, что колыхались над землёй. Но картина, что предстала передо мной, была намного хуже. Ещё недавно пыльная дорога сейчас была залита багровой кровью. Кровь смешивалась с грязью, образуя отвратительные комки и приобретая грязно-красный цвет. Тонкие ручьи жидкости вели к параллельным домам, словно соединяя их воедино. Багровое пятно ясно выделялась на всей серой картине, но не только это привлекло моё внимание.
В грязи, окутанное песком и собственной кровью, лежало тело. Я не могла не узнать его. Это был Кристофер.
- Крисси?
Мой голос звучал слишком жалко, но сделать его уверенней я была не способна. Парень лежал на животе, вытянув руки вперёд, словно во время конвульсий хотел схватиться за что-то. Левая нога была насквозь проткнута, из круглого отверстия всё ещё вытекала кровь и виднелись белые кости. Такие раны оставляет копьё, когда его с силой выпускают в спину убегающим врагам.
Помимо ноги, подобные раны шли и выше. Словно что-то медленно пробиралось наверх, осваивая новые территории и обустраиваясь здесь. Бедро, кишечник, печень и, наконец, сердце. Я отвернулась и попыталась убежать, но сил хватило лишь на то, чтобы опереться на стену дома. Там, где должно было быть сердце, сейчас зияла круглая, аккуратная дыра. Значит, сердце лежит отдельно?
Меня вырвало желудочным соком, во рту начало жечь. Я, конечно, привыкла жить в этом городе и видеть жестокие вещи, но такое было впервые. Мельдер всегда защищал меня от всех этих ужасов, читал различные истории про редкие расы и особую магию. Самой любимой для меня была история об основании Императорской академии. Трудно описать словами, что я чувствовала во время этого рассказа. Распри, свержение, справедливость. Всё это привлекало моё внимание, и разжигало в душе тот огонёк, который обычной называют боевым духом.
Послышались тяжёлые шаги огромных ног, а также отрывистое дыхание. Кто-то приближался с той стороны, где лежало мёртвое тело. Кто-то явно не скрывал своего присутствия. Кто-то мог убить меня, не оставив ни шанса на спасение.
Тело среагировала быстрее, чем я успела подумать. Мои ноги сами понесли меня вперёд, в один из смежных проулков. Там был лишь заброшенный квартал и старый сарай, где раньше держали рабов.
Тем временем, шаги неумолимо приближались и, что удивительно, были неторопливыми и размеренными. Я сглотнула и вошла в сарай, закрыв за собой дверь, что предательски скрипнула. Услышит ли?
Это строение воистину принадлежало работорговцам. Все стены были объяты крепкими металлическими решётками, на которых висели инструменты для пыток. Плети, кнуты, длинные деревянные палки с оловянными острыми наконечниками, шлеп с шипами и многие другие вещи, о предназначении которых я могла лишь гадать. В самом дальнем углу, в тени, были поставлены низкие клетки с чуть приоткрытыми дверями. Направо я старалась не смотреть. Там был железный стол, на ржавой поверхности которого расплылась уже давно присохшая кровь.
Единственное место, где я могла бы спрятаться, была клетка. Благодаря кускам ткани, что были надвинуты сверху, она оставались практически не заметной. Шаги смолкли, но в этой звенящей тишине висело огромное напряжение. Я не могла пошевелиться. Моя рука застыла около дверцы клетки, но двинуться дальше не смогла.