«Пришить бы тебя!» — подумал Стос.
Зазвонил телефон.
— Это Иришка поздравляет, — сказала, вешая трубку, Катя. — Не повезло. В такой день — дежурство. Могла бы с кем-нибудь поменяться, да у них строго.
— Милиция, — подсказала Валентина.
— Что?! — опешил Стос.
— Наша Ирина — сотрудник милиции.
«Только этого не хватало!» — скривился Стос.
Павел Афанасьевич вдруг вспомнил: в городе разыскивается опасный преступник, его фотографию недавно показывали по телевизору.
Стос заметил едва уловимый испуг в глазах хозяина дома.
«С чего бы это?»
— Нам, пожалуй, пора, — сказал он.
— В самом деле, — подхватила Валентина.
— Посидите еще, — стала уговаривать Катя.
— Нет, нет! — Стос поднялся.
— Ну что ж. Проводи гостей, Паша.
— Сейчас, сейчас, — неожиданно залебезил Павел Афанасьевич.
— Что с тобой? — спросила Катя, когда он вернулся в комнату. — На тебе лица нет.
— Я, кажется, заболел. — И прилег на диван.
«Конечно, это Дереев-Стос!» — У Павла Афанасьевича была цепкая память на фамилии.
Телефон стоял рядом. Стоило только протянуть руку: «Алло, милиция?.. Сейчас у меня был преступник».
Подумал: наверняка у него был с собой нож! Подленькое чувство страха сковало все его тело.
«Никуда он не денется и без моего звонка!» — пытался успокоить себя Павел Афанасьевич.
— Тут мне в одно место надо заглянуть, — сказал Стос Валентине.
— Как знаешь.
Они не были связаны обязательствами.
Пусть гнездышко на улице Айни греет другого. Стос итак позволил себе непростительно расслабиться. Разумеется, он устал, и сутки, проведенные в обществе Валентины, были хорошей наградой за нервное напряжение последних дней.
Пока все шло удачно. Но он, кажется, потерял бдительность. Теперь возьмет себя в руки.
Ночи стояли теплые. Стос облюбовал место на берегу Душанбинки. Подстелив газеты, лег на траву.
Подмигивая красным огоньком, над аэродромом заходил на посадку Ту-154.
До смешного легко удалось выбраться из Новосибирска. В аэропорту уже объявили посадку, когда один чем-то расстроенный пассажир решил сдать билет на самолет, вылетающий в Душанбе. Стос купил у него этот билет с рук, а заодно выудил «лопатник» с паспортом и деньгами.
С удовольствием прислушиваясь к стрекотанию цикад, Стос стал перебирать в памяти давно забытые дни.
…Отбыв срок заключения, он взял курс на Псковщину, в родные края, где войной смело его дом. Покрутился в совершенно незнакомом городке, выросшем на пепелище. Заночевал на заброшенной мельнице, пьянея от забытого, острого запаха скошенных трав. Ополоснулся утром в Шелони. В какой-то избе напился сладкого парного молока — и подался на юг…
Стос долго ворочался, не мог уснуть. Теперь воспоминания пошли тяжелые.
…Под Ташкентом неожиданно встретил кое-кого из своих прежних дружков. Они приняли его в свою изрядно поредевшую компанию, и он быстро подтвердил свой воровской авторитет.
Стос метил в главари шайки. Не считаясь с тем, что времена изменились, он рассчитывал поставить дело на широкую ногу. Во всяком случае, воры перед ним уже трепетали.
Как некогда Шер-хана, никто не мог обыграть его в «стос». А уж он постарался возвести эту игру в культ.
Но всему, оказывается, есть предел, и однажды на его пути тоже встал молодой вор искусней его.
Они стали разыгрывать пять золотых монет старинной чеканки, бог весть какими путями оказавшиеся в их широких карманах. Новичок уже выиграл четыре монеты.
— Ставлю еще на пол-монеты! — недобро усмехнулся Стос и проиграл.
— На том баста! — пренебрежительно обронил он. — Забирай свой выигрыш, а мне отдай неразыгранную пол-монету.
— Как же я тебе ее отдам? — растерялся новичок. — Давай лучше еще сыграем.
— Нет, — сказал Стос, — больше не хочу.
— Ладно, — решил новичок. — Тогда будем рубить монету.
— Попробуй, — скривил губы Стос. — Но, может быть, ты хочешь меня надуть и взять себе больше золота?
— Сам выберешь любую половину! — предложил молодой вор.
— Ты что же, хочешь сказать, что я возьму себе больше? — Глаза у Стоса стали узкими, злыми.
Когда в конфликте «кристальный» вор, на сходку приходят все.
— Он присвоил себе пол-монеты! — сказал Стос, уверенный, что своим авторитетом заставит остальных безоговорочно принять его сторону. Но дела в шайке шли из рук вон плохо, и мнения разделились. Конфликт не был решен, и Стос, которого считали вором в законе, вдруг оказался вором в «волнах» — вне закона.