— Какой рейс вас интересует?
— Я не знаю.
— Шестьсот двадцать седьмой прибывает вовремя.
— А другие?
— Приземлились по расписанию.
— А вчера?
— Ну вы бы еще спросили, что было в прошлом году.
— Извините, для меня это очень важно.
— Вчера опозданий тоже не было.
Тревога росла. Старик даже не знал, как зовут того кучерявого блондина. И уж, конечно, понятия не имел, где его можно теперь разыскать.
— А, мальчики! — открывая дверь, кокетливо изрекла полнотелая брюнетка с толстым обручальным кольцом на правой руке. Покачивая бедрами, повела их за собой.
— Моя комната в вашем распоряжении. Отдыхайте, а я пока займусь делами.
— Погоди, — сказал блондин. — Вначале познакомься с моим другом Семеном.
— Лола. Очень приятно, — игриво улыбнулась она.
— А Валя дома? — спросил блондин.
— Грустит в своей комнате. С хахалем поругалась.
— Давай ее сюда! — И блондин подмигнул приятелю.
Чуть раскосые глаза Валентины отливали изумрудным блеском. Все звонче стучали рюмки, громче смеялись женщины.
Лола требовала анекдоты.
— Еще, Толик!
Блондин был в ударе.
— А не пора ли нам смотаться? — шепнул Семен Валентине, видя, что содержимое в бутылках на исходе…
Утром он не сразу сообразил, где находится. Когда одевался, Валентина увидела на его руке след от пулевого ранения.
— Откуда это?
— Такая уж у меня профессия. Не каждому про нее скажешь.
— Засекреченная? — догадалась она.
— Вот именно, — усмехнулся Семен.
Три недели назад он бежал из-под стражи, и сейчас его повсюду разыскивали.
Задержаться на денек у Валентины, пожалуй, было неплохо. Прийти в себя. Отдохнуть перед решительным броском к цели.
Майор Тагаев навестил своего бывшего начальника. Полковник Мирзоев встретил приветливо.
— Не соскучились еще в дежурной части? — спросил он, хитро сощурившись.
Тагаев улыбнулся.
— Так ведь и уголовному розыску с нашей помощью дышать стало легче.
— Это верно, — согласился Мирзоев. — Но дел еще, как вы понимаете, предостаточно.
Позвонил капитан Успенский.
— Заходите, — разрешил Мирзоев.
Тагаев поднялся. Полковник остановил его жестом.
— Вам это будет интересно, — сказал он, повесив трубку.
— В хищении облигаций можно подозревать любого члена семьи, — сразу приступил к делу Успенский. — Однако прямых улик нет. Даже не знаю, на кого и подумать.
— Может, виктимология подскажет? — спросил Мирзоев.
— А почему бы и нет? — сразу отозвался Тагаев. — Иногда в одном и том же лице уживаются и преступник и жертва. Попробуйте с этой точки зрения взглянуть на каждого члена семьи. Возможно, найдете для себя кое-что полезное.
— Рациональное зерно в этом определенно есть, — задумчиво произнес полковник.
В двух шагах от цели
Вызов поступил в двадцать два часа семнадцать минут от гражданки Маджидовой. Улица Дилсузи, третий проезд, дом двести четыре «Г». Драка.
Карпенко хорошо ориентировался в хитросплетении старых улиц.
— Дом сто шестьдесят шестой, — прочел Набиев табличку на воротах.
Водитель прибавил газ.
— Сто восемьдесят Два… Сто восемьдесят четыре, — читал старшина. — Теперь не торопись. Сейчас пойдут двухсотые номера.
На высоком дувале сразу за кибиткой под номером сто девяносто бросились в глаза выведенные углем цифры: 210.
— Вот это здорово! — удивился Набиев. — Куда же подевались остальные кибитки?
Остановились. Рахимов отправился на поиски нужного дома. Вернувшись, сразу вскочил на крыло машины:
— Давай прямо до водопроводной колонки, а там свернешь вправо.
— Приехали! — сказал Карпенко, останавливая «уазик» у кибитки под номером двести четыре.
Рахимов постучал в ворота. Сердито залаяла собака.
— Кто там? — недовольно спросил мужской голос.
— Откройте! Милиция.
За воротами послышалась возня.
— Чего надо? — спросила, высовываясь, бритая голова.
— Кто вызывал милицию?
— Милицию?!
— Это дом двести четыре «Г»? — спросил старшина, с досадой думая, что вызов может оказаться ложным.
— Нет, это двести четыре «В». А вам кого надо?
— Маджидовых.
— Так бы сразу и сказали. От колонки сверните влево.
Дверь отворила немолодая грузная женщина.
— А, пожаловали наконец!
— Могли бы и встретить.
— Не «Скорая помощь», чтобы встречать.
— Зачем же вы в таком случае вызывали? — посуровел Набиев.
— Так ведь родной кровью умываются! — вдруг по-бабьи запричитала Маджидова.
Старшина вошел в кибитку. В небольшой квадратной комнате с низким фанерным потолком были опрокинуты стулья, с единственного окна сорвана штора. Рядом валялись черепки цветочного горшка. У стены на обитой ситцем кушетке сидел мужчина лет сорока пяти в окровавленной рубашке. Из-под стола торчали худые ноги в расшнурованных ботинках.
Набиев бросился к столу. На полу в неестественной позе лежал подросток с разбитым лицом. Старшина схватил его руку, быстро нащупал пульс.
— Принесите воды, хозяйка!
Маджидова бросилась за ведром.
Вода привела подростка в чувство. Он сел на пол и беспомощно затряс головой.
— Гляди, как родное дитя изувечил! — заголосила мать.
Набиев достал из планшета чистый лист бумаги.
— Расскажите, что здесь произошло?
Маджидова насторожилась:
— А бумага зачем?
— Протокол составлять будем.
— Ну и потом что?
— За нарушение общественного порядка привлечем кого надо к ответственности.
— Они же дома.
— А зачем нас вызывали?
— Ох! — застонала женщина. — Даже не знаю, что сказать… Муж у меня шофер. Все служба да служба. А я одна с сыном не справляюсь. На днях клетку с перепелкой принес, оказалась ворованная. Из школы теперь грозят выгнать. Вот муж и принял стаканчик для храбрости, чтобы вразумить сына.
— Не помрет он своей смертью! — вдруг всхлипнул подросток.
Женщина продолжала, сцепив пальцы:
— И старший у нас непутевый. Отбыл положенный срок за тяжкое преступление, да все норовит снова безобразничать: то в драку ввяжется, то еще куда-нибудь. Теперь этого, младшего, сбивает с пути.
Подросток сделал попытку подняться.
— Мам, а мам, дай нож!
— Что ты, что ты, Хаким! — всполошилась она.
— От вашего сына тоже водкой несет, — определил Набиев.
— Я замминистра Глухова вожу, — неожиданно заявил Маджидов.
— Ну и как прикажете это понимать? — спросил старшина.
— Мам, а, мам, дай нож! — настаивал Хаким.
— О, господи! — всплеснула руками женщина.
— Придется забрать его с собой, — распорядился Набиев, — чтобы вам и в самом деле не пришлось встречать «Скорую помощь»…
Зардодханов кое-как скоротал ночь. Центральная сберегательная касса начинала работать в восемь часов утра. Он был первым клиентом.
На контроле старика еще раз поздравили. Предъявленная им облигация действительно выиграла пять тысяч рублей.
— Я могу уже их получить? — спросил Зардодханов.
— Извините, но придется повременить.
— А в чем теперь дело?
— Заполните сначала эту форму.
Дрожащими руками старик стал вписывать в бланк свою фамилию, адрес, паспортные данные.
Получая взамен облигации квитанцию, Зардодханов спросил, когда можно наведаться.
— Не беспокойтесь. Мы вас сразу известим.
Первичная экспертиза дала неожиданный результат: кто-то искусно переправил девятку на ноль.