— К нам не все воспоминания вернулись, — пожала плечами она. — На данный момент я знаю, что бабушка ее сделала, но зачем, при каких обстоятельствах и откуда у меня бабушка не помню. Она Полине фотоаппарат подарила, чтобы нас снимал маленький папарацци.
— Тише, — мужчина резко затащил ее в ближайшую нишу и прижал к стене.
«Молодость решил вспомнить», — мысленно посмеялась Сэнта, придавленная обстоятельствами, решила не возмущаться, и правильно сделала, поскольку мимо них прошла пара людей, укутанных в длинные плащи.
— Фух, кажется, не заметили, — перевел дыхание Мальтус.
— Будешь и дальше так прижиматься, заметят, — рыкнула она, он отодвинулся, давая доступ кислорода.
— Прости, давно я не прятался по углам.
— Балдахины напоминают рясы почитателей культа Спасителя, и, похоже, мы в их логове, — шепотом поделилась своими соображениями она.
Дальше они пробирались перебежками, на их пути все чаще встречались люди, и шестое чувство подсказывало, что лучше у них не спрашивать дорогу.
Спрятавшись в очередной нише от стайки одухотворенных людей, но чем больше к ним присматривалась волшебница, тем больше они ей напоминали сборище слабоумных, Сэнта предположила:
— У меня такое ощущение, что они нас пасут. У них пустое сознание, а действия идут под похожими импульсами в головном мозге.
Мальтус недовольно покосился на нее, не одобрял копошение в чужой голове, но к сведению принял.
— Ай, — не успела сообразить волшебница, как он их вытащил из укрытия, перегораживая дорогу «местным».
— Отведите к хозяину, — властно приказал повелитель воды.
Служители культа Спасителя, а это были именно они, застыли на месте. Из толпы вышел Теодор фон Браун (волшебник не сразу узнал своего собутыльника, уж, больно тот был мертвенно бледен с окаменевшим выражением лица), он молча развернулся к ним спиной, а зомби расступились, и пошел, предлагая, непрошеным гостям следовать за ним. Чем дальше они шли, тем больше на пути встречались люди в рясах, вяло перетекающие в пространстве и не обращающие на процессию никакого внимания.
«Зомби и есть зомби», — рассуждала Сэнта, гадая, и кто же кукловод? На ее веку, а век ее не короткий в сравнение с земной жизнью, не встречался «мозгоправ» способный на подобные дела. Слишком энергозатратно удержать, контролировать и не уничтожить хрупкие сознания людей, постоянно балансируя на гране.
Раздался скрежет заржавевших петель, перед «гостями» распахнулись двери, приглашая в тронный зал.
«Незабудка!» — яркой вспышкой пришло осознание. Теперь Мальтус знал, где они. Дворец королевства Незабудки, досель считающийся разрушенным и поглощенный вулканом, ан нет, вулкан оказался прикрытием, и вход сюда точно через телепорт из главного храма Спасителя. Мозаика складывалась, а время, словно сухой песок, убегало через сжатый кулак.
— Я вас ждал, — от стен отразился голос, явно принадлежащий человеку на троне.
Сэнта вздрогнула, возвращаясь в реальность. Бегло осмотрев местное божество, она пришла к выводу, что раньше с ним не встречалась. А вот супруг…
— Дядюшка Боб! — «радостно» воскликнул Мальтус.
Мужчина поморщился, как от зубной боли.
— Меня зовут Бобнифаций Варфоломеевич! — проскрежетал зубами Боб. — Но ты, щенок, можешь называть меня Великий Спаситель, — смилостивился он.
Сэнта удивленно посмотрела на Мальтуса, тот не заставив себя долго ждать, охотно пояснил:
— Ну, помнишь, я тебе рассказывал, что у отца есть сводный братик, тот которого остров не признал? — дождавшись кивка, торжественно представил: — Знакомься, радость моя, это дядя Боб, — племянничек явно нарывался или намеренно провоцировал родственничка.
Спаситель не ответил на провокацию, величественно поднялся, сделал пару шагов к ним на встречу.
— Не узнаешь меня? — обратился к Сэнте и изменился на глазах: теперь перед ними стоял высокий жилистый брюнет с холодными цепкими глазами.
— Юра, — не удивилась она. Бинго! Это он ее научил азам управления сознаниями других. Не думала, что он настолько силен, но в жизни бывает разное.
Мужчина хмыкнул, не дождавшись желаемой реакции, сменил свой облик снова.
— А так? — мягко спросил он, наслаждаясь, как женщина чуть не рухнулась в обморок, если бы не Мальтус, поймавший ее.
— Не может быть?! — тихо слетело с ее красивых губ.
— О, любовь моя, я рад, что ты меня вспомнила, — довольно улыбнулся он.
Теперь Мальтус был не в теме, но он еще больше ненавидел своего родственника, а тот продолжил, медленно меря паркет шагами:
— Знаешь, Мальтус, вы с отцом очень похожи: и ты, и он, — позарились на мое. На мою женщину. В свое время Сигизмунд украл у меня невесту. Да-да, твою мать, она была мне предназначена в жены. Наш союз должен был состояться вскоре после ее окончания Института Благородных Девиц. Но стоило ей выйти в свет, как она встретила на балу моего братика, — а в голосе столько ненависти, — который, между прочим, был не желанным гостем. Его туда никто не звал, — он замолчал. Не получив должной реакции, продолжил (А что он хотел, Мальтус давно знал эту историю? Ничего нового): — Вот и ты присвоил себе то, что должно принадлежать мне. Я ее давно присмотрел. Помнишь Софи, как я тебя целовал под дубом?
Пришедшая в себя Сэнта уткнулась лицом в сюртук мужа, содрогаясь всем телом, изображала рыдание, чтобы он не видел ее лица. Она быстро смекнула, что Боб наслаждался ее эмоциями, и решила этим воспользоваться. На это клюнул не только «зритель» ее маленького театра, но и супруг, который стал нежно гладить ее по спине, утешая.
А Мальтус сложил дважды в два:
— Ты дар-пир. Ты чуть ее не убил. И теперь смеешь заверять, что она твоя?! — гневно воскликнул он.
— Так не убил, — флегматично выдал факт дядя, и тише, чтобы услышали: — А был близок, какая досада.
Не с того не с сего, многочисленные марионетки вдруг подорвались с места и разбежались в неизвестном направление, оставив Спасителя одного без армии зомби.
— Неблагодарная дрянь, — сквозь зубы выругался Боб, перехватить контроль и подавить панику на корню ему не удалось, да и не ожидал он такой подставы.
— Не думала, что будет так просто, — насмешливо произнесла повелительница огня, смело посмотрев в глаза Жана.
Теперь на него смотрела не та романтичная юная девушка Софи, влюбленная по уши, а зрелая женщина Ансэнтана, чье имя было дано самой стихией, прошедшая огонь, воду и медные трубы. Оказалось, реально посмотреть страху в глаза, перенести предательство любимого и очистительный костер инквизиции. Жан не выглядел страшным и пугающим, которым приходил в мучающих ее кошмарах, он был жалок. Трус по природе. Не будь свиты зомби за плечами, вряд ли он рискнул бы с ними встретиться, хотя сейчас Боб не паниковал, да был недоволен, может зол, лишившись пушечного мяса, но не бежал, а это значило, что у него есть козырь в рукаве — принцессы — ее девочки.
— Зачем ты нам это все рассказываешь? — решила играть по его правилам Сэнта. Очевидно, мужику не хватало внимания, а ей надо было время, чтобы найти детей.
— Знаешь…, — после паузы: — …скучно. Никто не понимают. Никто не может оценить по настоящему, что я достиг. Проникнуться всей важностью момента. Реально, не эти «травоядные»? — брезгливо поморщился кукловод на свои трусливо сбежавшие игрушки. — Вы сейчас и не представляете, чего я достиг.
— Почему не представляем? Отлично представляем, О Великий Спаситель, — позубоскалил Мальтус.
— А это? — небрежно бросил он. — Всего лишь малая часть моих достижений. Быть Богом в этом определенно что-то есть. Мне нравится. Но быстро надоедает. Все эти жалкие людишки, их глупые пустые мысли наскучили. Я менял королей, менял судьбы людей.
— Ураган, тоже твоя заслуга?
— Конечно, моя ля-мур, это часть моего великого замысла. Который я воплощаю в жизнь.
— Так, можешь, поведаешь, что мы, жалкие людишки, не знаем? — Сэнта спокойно прохаживалась по тронному залу, Жан не нападал. «Спасителю» хотелось просто трепаться, он явно чувствовал свое превосходство над ними. Опрометчиво. Он просто волшебник и два повелителя стихии, силы не равны.