Недавний инцидент оставил массу «приятных» впечатлений. Мало того, что ей пришлось «порыться» в чужих жизнях, существующие воспоминания заменить на нужные, да за короткий срок. Итак, она не выспалась, устала магически и физически, а впереди было много работы.
— Зачем память подправлять?
— Есть такие вещи, о которых лучше никому не знать, — философски заметила Сэнта: «Особенно Мальтусу».
— Но это опасно!
— Опасно, запрещено, противозаконно, но этим пользуются, — увидев, как поежилась принцесса, женщина успокаивающе улыбнулась. — Я уверена все будет хорошо. Не стоит переживать раньше времени.
— Смотря, что для кого лучший исход событий, — расстроено, произнес подросток. — А лично мне оба варианта не улыбаются.
— Выше нос Эдуарда, — Сэнта отложила приборы и руками взяла индюшиную ножку. — И приятного аппетита.
В самых расстроенных чувствах Эдик и не заметила, как соорудила бутерброд. Она очнулась, когда поймала на себе заинтересованный взгляд Сэнты.
— О здоровом питании мы поговорим позже, — поперхнулась кофе от смеха Сэнта.
— Принимается исключительно наглядный пример, — не осталась в долгу девочка, вонзая зубы в свой завтрак.
«Чувствую, будет весело», — подумала женщина.
Перекусив, Сэнта встала, Эдуарда последовала ее примеру.
— Предлагаю посетить сад.
Женщина подошла к принцессе, взяла ее за руку, та не успела и глазом моргнуть, как их охватило пламя. Что было страшно, это мягко сказано, было очень жутко. Такое ощущение, что ты сгорел и возродился снова. Эдик визжала громко красиво с надрывом.
— Можешь открыть глаза, и хватит кричать, — не добившись никакой реакции, Сэнта сжала ее руку.
Эдик открыла один глаз, потом второй, осмотрелась, убедившись, что ее жизни ничего не угрожает, замолчала.
— Слава драконам, — покривилась сопровождающая, сжимая руками виски. — В следующий раз пешком пойдем, прогуляемся так пол часика, а то и час. Вот скажи, тебе было больно?
Эдик покачала головой.
— Так что ж так орать?!
— Неожиданно и страшно, — поежилась она.
Сэнта тяжело вздохнула и направилась в сторону беседки. Эдик устроилась в мягком кресле напротив нее. Их разделял стол.
— Что ты о себе можешь рассказать? — спросила Сэнта.
— А Вы будто бы не знаете ничего обо мне, — хмыкнула Эдик.
— Тебя зовут Эдуарда, тебе четырнадцать лет, ты принцесса. Пока немного.
— Спрашивайте, — пожала плечами она. — Только давайте так, вы мне вопрос, я вам.
— Хорошо, только не надо вопросов: зачем похитили, точно ли принцесса. Вот проснется твоя сестра, расскажу, объясню, покажу.
Эдик кивнула.
— Почему ты не рада, что принцесса?
— А чему тут радоваться? Это только в сказках принцессы весело живут. В реале: постоянные занятия, этикет, обязанности перед отечеством. А конкретно в моем случае полная неопределенность. А по какой ветви мы принцессы, если мне не изменяет память: последняя королева Николета Всевласова замужем не была, детей у нее не было, да и ее ранее правящий брат потомством не обзавелся?
— Не знаю. Остров принимает по линии крови. Если не было законных детей, то могли быть бастарды. Не смотря на то, что в нашем мире так не принято, но бывают разные ситуации. Вполне могла быть забытая боковая ветвь. А кто ваши биологические родители я тоже не знаю, и кто из королей сходил налево тоже не могу сказать.
— Я знаю, кто мои родители. Асель и Дмитрий.
— Я надеюсь, ты не успела по ним соскучиться?
— Я их никогда не видела, они погибли, когда я была маленькая.
— Прости.
— Ничего, — Эдик шмыгнула носом.
Сэнта встала, обошла стол, села и обняла ее.
— Нас с сестрой воспитывает бабушка, Нина Прокопьева.
— Оперная певица, звезда мирового масштаба? — удивилась та: «Теперь не только от Мальтуса мне люлей прилетит».
— Да. Вы ее знаете?
— Да, лично знакома. Эдик, Эдуарда, — Сэнта на нее снова посмотрела с нескрываемым интересом. — Мы с тобой знакомы.
— Да?
— Лет девять назад, я была на Дне Мира на Цветкольфе. Потом мы с тобой всю ночь летали по разным королевствам, смотрели, как там отмечают праздник. Кстати, ты тогда не кричала.
— А тогда зачем вы меня похищали?
— Не похищала, — фыркнула она: «Сама попала в пламя переноса». — Ничего не помнишь?
— Смутно. Помню было весело, а потом почему-то одиноко. А почему вы в гости не залетали, я приглашала?
Сэнта только грустно улыбнулась.
— Тогда я очень знатно накосячила. Не хотела попадаться Мальтусу на глаза.
— Так я звала к себе.
— Когда пересекаешь границу королевских владений, это фиксирует система безопасности, а на меня давно стоит фильтр. Так что о моем любом появлении на Цветкольф королю служба контроля доложит лично.
— Вы что известная преступница? — ахнула Эдик, она знала, что такие фильтры ставят обычно на преступников.
— Да, нет. Просто я его очень сильно обидела.
— Почему?
— Так получилось, я не хотела. Давай закроем эту тему. Как насчет шахмат?
Часик они поиграли.
— Шах и мат.
— Как? Как я снова проиграла? — удивилась Эдик.
— Ты хорошо играешь, — успокоила ее Сэнта.
— Оно и видно. Мат и снова мат мне.
— Моя профессия связана с постоянным присчитыванием множество ходов наперед в различных комбинациях.
— И кем вы работаете?
— Работаю в Совете Островов. Регулирую межгосударственные противоречия, ищу компромисс.
— А вы волшебница?
Она кивнула.
— Вы королева какого государства?
— Никакого. И не принцесса. И к королям никакого отношения, кроме работы, не имею, — и, заметив ее недоразумение, пояснила: — Я с другой планеты. Когда проснулись мои способности, я переместилась на Листерию.
— Такое бывает? — удивилась принцесса.
— Такое возможно, и я тому прямое доказательство. Что ты знаешь про другие миры?
— Теоретически они существуют. Там живут гуманоиды.
— Общедоступная информация. Миров множество, они различные. Моя родная планета Земля, она похожа на Листерию, только там нет магии. Как сказать, магия есть, но ее очень мало и она по другим законам работает. Волшебнику практически невозможно пробудить свои способность, а маги по крупицам собирают силу. Листерия берет многое с других миров, особенно технологии: телефон, интернет, мотолет и многое другое, — это достижения не этого мира. Они усовершенствованы, магически обработаны.
— А это как?
— Есть дар путешественника по мирам, он проявляется спонтанно, не зависит от наследственности. Проявляется, как правило, в подростковом возрасте. Таких одаренных детей находит специальная служба, обучает и они работают под грифом о неразглашении. Часть, кстати, не возвращается на родную планету, а те кто, так путешествуют, живут у нас очень хорошо.
— Как интересно. И есть описания других миров? А почему нам не говорят?
— Конечно, есть, и карты составлены галактик, планет, миров. Честно не знаю, почему эта информация не доступна многим.
— А вам откуда так много известно?
— Я сама с другой планеты и Мальтус рассказывал, — пояснила Сэнта. — Твоя сестра проснулась. Пойдем пешком или переместимся?
Эдик задумалась.
— Подниматься вверх по лестницам или одна секунда.
— Второй вариант, — лень победила.
Сэнта встала. Эдик подошла к ней, осторожно взяла ее за руку.
— Не бойся и самое главное не кричи. Я рядом. Ничего с тобой не случится. Закрой глаза. Давай лучше так.
Сэнта ее обняла. Их охватило пламя. Страшно не было, не было ощущения пожара, костер вокруг и тепло. Женщина разжала кольцо своих рук отошла. Они были в гостиной.
— Можешь открыть глаза. Жива, здорова, руки, ноги целы, ожогов нет, — развлекалась волшебница. — Подожди, здесь.
***
Давненько Полиночка так тяжело не просыпалась, даже когда они с девочками достали спиртное и напились до беспамятства, пробуждение было легче. Голова кружилась, в ушах шумело, перед глазами мелькали черные мушки, да и глюки присутствовали с амнезией на пару. «Это ж где мы так напились? Вот Леха! Где он нашел паленый алкоголь?» — страдал подросток.