— Взаимно, — раскованно опустилась на спинку эффектная блондинка.
Вернулась певунья, села рядом с Катрин, на ходу выпив сок.
— Молодец, не зря мы выбрали синий зал, — похвалила ту блондинка.
— Спасибо, — поставила на стол бокал Полина, и тут она заметила вновь прибывших. — О, Эдик, какими судьбами, ты же не хотела на шопинг?
— Так мы и не волочились по магазинам. Аттракционы намного лучше, — заверила ее сестра, она была готова сцепиться в словесную баталию, но вспомнила, что они не одни.
— Это все, конечно, прекрасно. Но я уверенна, что ты, Мальтус, кроме сахарной ваты и газировки ребенка и не кормил, — Сэнта взяла меню и отдала Эдик. — Для начала суп, а дальше сама выбирай.
К ним с подносами пришли официанты, завалив стол различными яствами. Пока они оценивали достижения местной кухни, девочки успели поделиться впечатлениями о прошедшем дне. Взрослые в их разговор не вмешивались, перекидываясь фразами об им известных вещах.
Зазвучала знакомая музыка, Эдик, опрокинувшаяся на спинку дивана, мирно дремала, открыла глаза и посмотрела на сцену. Там стояла истинная леди: каштановые длинны прямые волосы, точеная фигура, облаченная в черное платье выше колен, и замшевые с треугольным носиком туфельки на небольшом каблуке. Она держала микрофон, двигаясь в такт мелодии.
Ансэнтана напряглась, сжала руку Мальтуса. А волшебник не обратил на сцену никакого внимания, ровно, как и на «певицу». Его забавлял диалог между Полиной и Катрин, на удивление, эти две фифы спелись быстро. Конечно, это было не то общество, которое он желал своей воспитаннице и возлюбленной тоже. Увы, о четвертой супруги Финогенова, он был не высокого мнения, антисимпатия у них была взаимная. Та считала его особой занудой и зазнайкой, не умеющим расслабляться человеком, совсем не то, чтобы она пожелала своей бывшей компаньонке.
— Лучше бы она свой рот не открывала, — дала свой вердикт старшая принцесса, от переизбытка ранимых творческих чувств осушив бокал не своего коктейля, перепутав напиток и взяв алкогольную жидкость Катрин.
— Согласна. С ее уст, эта прекрасная песня звучит, как похоронный марш, а не признание в любви, — кивнула собеседница, сделав заказ на напитки.
— Как фальшивит. Она ни одну ноту правильно не взяла, — ужасалась девочка, попивая «компот» так услужливо подаваемый ей тетей.
— Зачем позориться? Не умеешь петь, но хочешь погорланить в караоке, иди в красный зал, там каждый столик в отдельной комнате с телевизором, и пой, сколько хочешь. Все, я больше это слушать не могу, — и Полина нажала синею кнопку в центре стола.
— Молодец. Ты гений, — похвалила ее Катрин. — У меня голова разболелась, слушая бездарность.
Они больше не слышали музыки и пения. Леди на сцене надрывалась и всеми движениями старалась выразить все чувства, которой ее переполняли. Без звука и с ним тоже, все ее старания выглядели не естественно, не стоящие и медного гроша за спектакль. И тут Эдик вспомнила, эту песню пела Сэнта, в тот злополучный День Мира!
— Зараза Ивет, — сквозь зубы процедила наставница, она-то поняла, для кого предназначались эти стенания.
— Дура она, — внесла свой вклад подруга. — Надо ж было так позориться. Ее знают, она много кого знает. Здесь собираются профессионалы, которые желают за чашечкой чая и в своей компании исполнить песню. И самый большой парадокс большинство поют свои же.
— Может она посчитала, что игра стоит свеч? — тихо сказала Эдуарда.
Ее услышали все за их столиком, кроме Мальтуса, а Сэнта даже вздрогнула, но комментировать не стала. А волшебник был в своих мыслях, он не выпускал руки возлюбленной, затеяв игру пальчиками, пытаясь ее расслабить. Его душа, подгоняемая телом, требовала повторения прошлой ночи.
Короля не интересовала его бывшая нареченная, с которой он был когда-то помолвлен по воле родителя. Овдовевшая леди Ивет, теперь личный секретарь Первого Секретаря и по совместительству его любовница, не теряла надежды примерить корону Цветкольф и при любом удобном случае всеми правдами и неправдами добивалась внимания бывшего жениха, Мальтуса Сигизмундовича.
— Миледи, просили вам передать, — и официант положил перед Полиной алую розу с запиской.
— Мне? — удивилась девочка. — Благодарю.
Принцесса покрутила цветок в руке, открыла записку: «Самой очаровательной», — гласил красивый с загогулинками подчерк.
— У тебя появился поклонник, — прочитав через плечо, подзадорила ее Катрин.
На сцену вышел солист группы Алхимаги. О, этот кареглазый брюнет будоражил сердце многих девушек, вся его напускная небрежность: взъерошенные темно русые волосы, у рубашки закатанные рукава и расстегнутые верхние пуговицы, потертые джинсы и самые модные кроссовки, — работа наилучших стилистов.
— Эту песню я хочу посвятить самой очаровательной девушке, которая сегодня в этом зале, — сообщил в микрофон мальчик с обложки, взъерошив пятерней волосы, демонстрируя некую неловкость, которую так любили фанатки. — Детка, ты сразила меня своим голосом.
И он запел последний хит своей группы. Полина с обожанием смотрела на него, вслушиваясь в каждое слово. Она ни как не могла поверить, что это для нее, даже когда он сошел со сцены и подошел к их столику, пригласив ее на танец. Все было, как в сказке, они ушли в фиолетовый зал, где играла живая музыка и все танцевали парами.
— Ее можно было отпускать с ним? — забеспокоился Мальтус.
— Успокойся, «папуля», ничего он ей не сделает. Максимум поцелуются. Когда предстоит такая возможность? Впечатлений наберется, — «успокоила» Катрин.
— Я ему башку, если что откручу, — тихо рыкнул он.
— Не переживай, — Сэнта сжала его ладонь. — У меня все под контролем.
Они некоторое время посидели. Катрин с подругой обсуждали свои дела. Мальтус сидел, насупившись, не вмешиваясь в их разговор. Эдик спала, использовав плечо волшебника вместо подушки. Первым покинул их тусовку король Цветкольф, унеся младшую принцессу на руках, не пожелав ее будить.
— Вы с ним действительно вместе?! — поразилась Катрин. — Я не поверила, когда ты мне сказала.
— Как видишь, — пожала плечами Сэнта, ставя пустой бокал на стол. — Не знаю, что выйдет на этот раз. Как говорится, поживем, увидим.
— Свадьба и куча детишек, — рассмеялась собеседница. — Подруга, ты попала. Я тебе это и раньше говорила. Этот собственник с маниакальными наклонностями от тебя не отлипнет.
— Как знать, как знать. Десять лет назад, ты мне тоже скорую свадьбу пророчила.
— Так я была права. Предложение было? Было. А что форс-мажор получился, я не виновата. Сейчас он от тебя точно без колечка на пальце не отстанет.
— Думаешь, простил?
— Не знаю, как начет простил или не простил, но он тебя взглядом раздел миллион раз, пока тут сидел. Как слюной только не поперхнулся? И не делай такую миму, что не заметила. Что правда не заметила?
— Ладно. С тобой хорошо, но у меня на сегодня есть дела, — Сэнта встала. — Пока.
— О, этот белобрысый извращенец, — заговорщицки шепнула Катрин. — Ладненько пока, а я, пожалуй, посижу.
«Подождет, белобрысый красавчик», — подумала повелительница стихии, направляясь в фиолетовый зал.
Полина нашлась не сразу. Первая красавица, как обычно, не отжигала в центре танц-пола, а ближе к стеночке страстно целовалась с кумиром. Ее ноги не слушались хозяйку, предательски подкашивались. Поля висела на партнере, обнимая его за плечи. Кавалер поддерживал даму, по-тихому передвигая их подальше от толпы танцующих.
— Кхм, не помешала? — деликатно вырвала из крепких объятий воспитанницу Сэнта.
— Нет, что вы, — всем своим видом выдавая, что как раз напротив (еще как помешала!). — Мы как раз собирались возвращаться, — соврал он, явно в ближайшее время, не собираясь отдавать девушку.
— Чудесно, — улыбнулась волшебница, прижимая к себе и удерживая глупо хихикающую принцессу. — До свидание, уважаемый.
— Вы уходите, так рано? Жаль, я хотел обсудить будущее юной леди и предложить работу. Возьми, — он протянул Полине визитку. — Там мой личный номер, малыш, звони, — прошептал на ушко девушке певец.