***
Младшая принцесса на удивление наставницы не спала. Эдуарда сидела на полу, рассматривая какие-то бумаги.
— Привет, — поздоровалась Сэнта, но ответа не последовало.
Девочка была сильно увлечена и не заметила прихода гостьи. Наставница пробралась через «свалку», присела рядом, потормошила за плечо.
— Ааа, — подняла голову Эдик. — Здрастя, — рассеянно поздоровалась она.
— Вставай, у меня для тебя есть подарок, — Сэнта встала.
— Да? — удивилась девочка поднимаясь.
Их окутал огонь. Эдик испуганно озиралась по сторонам, но вместо своей комнаты она увидела их в огромном зеркале. Девочка подошла ближе, из него на нее смотрела растрепанная соня с наспех заплетенной косичкой, с синяками под глазами от недосыпания, в серой ночной пижаме, заляпанной от скорых перекусов. На миледи она не была похожа, не то, чтобы на принцессу. Контраст был очевиден: правильная осанка, элегантное приталенное зеленое платье чуть ниже колен, замшевые туфли в тон, уложенные волосы, естественный макияж, — истинная леди.
— Не бойся, твоя макулатура не сгорела, и мы в моей гардеробной, — ответила на немой вопрос Сэнта. «Как она сейчас мне напоминает Мальтуса, когда его накрывало очередной волной вдохновения, и он писал публицистические речи, призывающие общество к анархии. Такой же сумасшедший взгляд, безудержная жажда деятельности и полное отстранение от реального мира», — мысленно улыбаясь, она взяла ее за плечи и подвела к столику, на котором стояла огромная картонная коробка, перевязанная пышным красным бантом.
— Это тебе, открой.
— Спасибо.
Повозившись с бантиком, Эдик сообразила, что он приклеен к крышке, которая так открывается. По смущенному лицу наставница поняла, что девочка такой элемент гардероба пока не носит.
«Да, тут все сложно, но ничего, исправим», — подумала Сэнта, а вслух сказала:
— Давай начнем с душа. Я полагаю, ты после вчерашних аттракционов там не была, — и отправила Полине СМС: «Через два часа в столовой».
Эдик долго сопротивлялась, не желая менять свой привычный удобный образ пацанки.
— Конечно, красиво, спасибо, но мне рано такое носить, — заверяла ее девочка.
— Не рано, тебе четырнадцать, ты девушка, а не мальчишка. Надо привыкать. Мы из тебя сделаем леди, — похожими доводами уговаривала наставница.
— Да, мне и так хорошо. Верните меня в мою комнату или дайте нормальную одежду, — требовала принцесса, кутаясь в полотенце и петляя от волшебницы.
— Как зачем? Что ты будешь делать на балу? Пока привыкнешь к бюстгальтеру, платью и каблукам, чтобы не чувствовала себя неуверенной.
— Как? И платье, и каблуки?! За что?! Подарок это приятное, а не пытка, — возразила принцесса, ловко уйдя от захвата, совершив сложный маневр.
Сэнта остановилась:
— Все. Или ты сейчас добровольно ко мне подходишь или я сожгу полотенце.
Эдик замерла, такой подставы она не ожидала.
— С вами я последнее время забываю, что волшебство хорошая вещь, — хмыкнула волшебница, вручая ей кружевные тряпочки.
— Ага, особенно, как метод принуждения, — саркастически заметила девочка, вертя в руке «подарок». — Отвернитесь, подглядывать не прилично.
— Справишься? — но отвернулась и ушла.
С самым несчастным видом Эдик вернулась в гардеробную, где ее дожидалась Сэнта, крутясь перед зеркалом.
— Снимай полотенце меня стыдиться не стоит. Отлично, здесь подтянем, тут подправим. Не ссутулься. Можешь открыть глаза.
Эдуарда неуверенно приоткрыла глазки. На нее смотрела пунцовая девушка, очень молодая юная девушка, а не ребенок непонятного пола.
— Видишь, ничего страшного не произошло. Просто купальник, только кружевной. Смотри, как красиво, тебе идет, а ты говорила не на что надеть. Оказывается, все есть.
— Только я ношу слитный купальник.
— Исправим, — тяжело вздохнула Сэнта, осознав все границы предстоящих работ.
***
Полина, оклемавшаяся после вчерашнего, сидела за столом, условленные два часа прошли и даже чуть больше. Она доедала тортик, победно посматривая на Мальтуса Сигизмундовича. Тот посмел усомниться в ее способности слопать половину выпечки за один присест. Их мирную трапезу прервал стук каблуков и странное шарканье. Король оторвал взгляд от миски.
— Сэнта ааа…
— Опаздываем! Ик. О, Эдик? — поразилась Полина.
— Эдуарда?! — был в шоке король.
Младшая принцесса преобразилась до неузнаваемости: элегантное голубое платье, туфли на невысоком каблуке в тон, мудреная косичка с ленточкой, бижутерия серьги и подвеска с голубым кристаллом, естественный макияж и даже маникюр, — истинная маленькая леди. Осмотрев внимательней сестру, Полина сделала выводы:
— Теперь я могу предположить, что мы являемся пусть дальней, но родней.
— Я приму это за комплимент, — огрызнулась Эдик, в новом образе она чувствовала себя жутко некомфортно, а тут Полина нарывалась.
— Полина, ты кроме сладкого что-то кушала? — поинтересовалась наставница, уличив за первой модницей особою любовь к тортикам и шоколадкам.
— Да, конечно, — не моргнув глазом, соврала принцесса, кладя в рот ложку пирожного с кремом из мороженого.
Компаньон по спору подобрал челюсть, если один щелбан по своему царскому лбу он представить мог, то три, считал что не реально, поднимая ставку.
— Эдуарда, вы так прекрасно сегодня выглядите, — сделал он комплимент.
— Спасибо, — скромно покраснела девочка, не зная, куда себя деть, пристальное внимание к своей персоне она переносила тяжело.
— Радость моя, ты куда собралась? — начал допрос он, прикинув, что ее наряд повседневным можно назвать с большой натяжкой.
— В Совет, бумаги подписать. Так что принцессы на тебя, — поймав на себе очень ревнивый взгляд, Сэнта решила перевести разговор в другое русло. — Так как там министры? Сумел приструнить?
Мальтус погрустнел. Воспоминания о толпе жаждущих его внимание вельмож раздражало, разбаловал он их: то подпиши, там дай совет, на то заседание приди, того выслушай, — по всякой мелочи дергали, еще историки со своими новациями пристали, дворец им видите для экскурсий подавай!
— Отчасти, — задумчиво произнес он. — Представляешь, что они учудили? Хотят мой дворец на общественные нужды пустить. Мол, если я там не живу, то почему бы не использовать его на благо, например, музей — и народ к культуре приобщить и помещение простаивать попусту не будет. Особенно рьяно эту идею подхватили работники главного национального музея.
У них с королем были особые счеты, поскольку, их музей использовался для экспериментов с сигнализацией. Схема была проста: устанавливалась новая разработка, в СМИ кидалась инфа о древнем и безумно дорогом артефакте, привезенным на выставку, и через пару дней желающие нажиться воришки ночью лезли в здание, там срабатывала сирена, и группа захвата мчалась на спасение «артефакта». Итог, разгромленный музей и не всегда ворами, а бравыми служителями закона, разочарованные и пойманные лучшие из лучших грабители, довольный король и очень злые работники музея. А еще Мальтус Сигизмундович перетаскал в лабораторию все стоящие в магическом плане артефакты, заменив их, пусть даже и хорошей, но подделкой.
— Какой ужас! — давясь смехом, сказала Сэнта. — Это постоянные экскурсии, толпа людей, дети и хаос. Кто жвачку приклеит, кто стену обрисует, кто что-то на сувенир утащит.
— Вот и я про это! — не понял ее веселья он. — Совсем работать будет невозможно. Пусть я там фактически и не живу, но дворец и так функционирует: балы, приемы и много чего.
— Знаешь, Мальтус, я тебе давно говорила, что распустил ты свой народ, скоро на тебя сядут, и погонять тобой будут. Вот, что твой отец подразумевал под анархией, наглеж и бесчинство главных лиц государства. Каждый толкует тебе свое мнение и как правильно на его взгляд, не ставя твой авторитет во внимание.
— Не утрируй, — хмыкнул волшебник.
Взрослые молча справились с обедом. Старшая принцесса полулежала за столом, уплетая очередную сладость и, размышляя, как незаметно расслабить шнуровку на платье, чтобы животику было легче дышать. Эдик постоянно ерзала, дергала плечами и старалась почесаться о спинку стула. Мальтус на нее смотрел с непониманием. Полина бросила едкий комментарий: