– В общем, да. – Судорожно вздохнув, Айрис отогнала от себя воспоминания. – Послушайте. Насчет Рейнбоу… Я только хочу…
– Я не собираюсь отказываться от своего проекта.
– А я и не прошу. Просто приостановите – на некоторое время, пока я не найду… Я уверена, что найду его.
– Я не могу ждать.
Айрис почувствовала, как напряглись его мускулы. Довольно сложно спорить с подобным неотразимым мужчиной, несущим тебя как куль с мукой, да к тому же еще и ощущать присутствие огромного зверя, неспешно трусившего рядом. И то, что это чудовище – лайка, к тому же еще не совсем взрослая, дела не меняло. Страшилище и есть страшилище, как его ни называй.
– Но земля принадлежит вам, – не сдавалась Айрис.
– Земля, может, и моя, – согласился Адам, – а вот рудники принадлежат инвесторам. Жителям Фелисити. Моим друзьям. Так-то вот. И если мы не уложимся в срок, то потеряем все. Мисс Мерлин, Фелисити – мой дом. Я в нем родился, вырос и…
Адам прервался на полуслове, как будто чуть было не выдал самое сокровенное. Переполненная жгучим любопытством, Айрис не выдержала:
– Что «и»?
– Нет, ничего, – Адам был непреклонен. – Послушайте, здесь во всей округе нет ни врача, ни школы, ни библиотеки. Даже центрального отопления! Дома от старости разваливаются на глазах. Золото, которое мы добудем в Рейнбоу, нам жизненно необходимо!
– А мне жизненно необходимо только немного времени! – упрямо твердила Айрис. – Совсем немного, и я докопаюсь до правды.
Может, в самом деле, стоит рассказать Адаму, почему она приехала? Мой настоящий отец назвал меня в ее честь Айрис Мерлин… Но вслух Айрис сказала:
– Айрис оклеветали. Оклеветали уже после смерти, когда она не могла защитить свое доброе имя. Мне нужно только…
– Да помолчите же, – прервал ее Адам. – Я ведь сказал, если бы все зависело только от меня…
Айрис почему-то вспомнила его слова: «Пока что я не склонен скармливать вас ему на обед». Будто прочитав ее мысли, Адам на мгновение замер, словно размышляя, отдавать Айрис на съедение сейчас или же приберечь на потом, но, вздохнув, понес дальше, не произнеся ни слова.
Айрис прикрыла глаза, не в силах больше смотреть ни на пса, шедшего рядом с ее сапогом в зубах, ни тем более на суровый, неотразимый профиль Адама Фримонта, на его странные серо-зеленые глаза, опушенные необычно темными, длинными ресницами.
– Когда я увидел вас выходящей из салуна, – прервал молчание Адам, – то подумал, что, возможно, вы ищете меня. Да, кстати, я приказал Киманчи держаться подальше от вас. Так что не бойтесь.
– Я никого не боюсь, – надменно заявила Айрис. – Просто немного… удивилась, увидев собаку таких размеров.
– Извините, если напугал вас.
Адам собрался было уходить, но, стоя уже в дверях, обернулся:
– Вы хотели что-то у меня спросить?
Айрис, опершись на трость, поднялась с диванчика и неуклюже проковыляла к окну. В комнате было неимоверно душно, несмотря на открытые настежь окна, через которые внутрь врывался легкий ветерок с запахом полыни.
– Да, я хотела спросить, что стало с моим автомобилем. Я взяла его напрокат, а вчера, когда вы отвезли меня в больницу, совершенно забыла о нем.
Он стоит у дороги, и кто знает, что с ним может случиться.
Адам медленно, как будто и он ощущал неимоверную тяжесть горячего воздуха, толстым одеялом легшего на плечи, подошел к Айрис. Она в панике отступила назад и, почувствовав спиной стену, поняла, что бежать ей некуда.
– С машиной все в порядке, – неожиданно охрипшим голосом ответил он. – Вчера ночью я пригнал ее в Фелисити. Не беспокойтесь.
Он шагнул еще ближе, оказавшись меньше чем в дюйме от застывшей изваянием Айрис. Медленно подняв руку, он осторожно коснулся ее бархатистой щеки – и в тот же миг воздух вокруг них засверкал миллионом искр, всполохами закруживших мужчину и женщину в вечном танце прикосновений. Казалось, не существовало ничего – ни крошечной комнатки без всяких удобств и претензий на уют, ни невыносимой жары, а только они одни, вдвоем. Но Айрис все же сумела взять под контроль чувства и угрожающе выставила перед собой трость, разрушая миг очарования.
Одетая в то же помятое платье, в каком вчера приехала в город, с волосами, небрежно закрученными в пучок, причем некоторые пряди успели выбиться из прически и прилипли к вискам и лбу, Айрис чувствовала себя сущим чучелом. Адам же с почти, что благоговением стал нежно убирать влажные прядки с ее лба, стремясь ощутить шелковистость каждого волоска, наслаждаясь тонким ароматом ее волос и любуясь причудливыми завитками. Айрис была поражена, поскольку считала, что люди, подобные Адаму Фримонту, на такое просто не способны.
– Та, другая Айрис Мерлин, – неожиданно прошептал Адам, – наверное, тоже бывала в этом доме, возможно, и в этой комнате. Знаете, о ней ходит множество разных легенд. И никто не может сказать с полной уверенностью, была ли она только певицей и танцовщицей или же и… ну, оказывала и некоторые иные услуги оголодавшим без женщин золотодобытчикам.
– Нет, – решительно прервала его Айрис. – Этого она не делала.
– Откуда такая уверенность?
Айрис яростно тряхнула головой, и все прядки, заботливо убранные Адамом со лба, снова упали ей на глаза.
– Просто знаю, и точка. Адам, не сбивайте меня с толку. Мы говорили о моей машине. Где ключи?
Некоторое время он молча глядел на нее.
– Ваша машина… – Голос его звучал хрипло. – Простите. Вот ключи. Собираетесь возвращаться в Миннеаполис?
– Нет, – сказала она, убирая с глаз волосы. – В Рейнбоу. Раз врач сказал, что я могу ходить, то уж вести автомобиль сумею наверняка.
Адам нахмурился:
– Неужели вы рискнете ехать на взятом напрокат автомобиле в эти совершенно пустынные места?
– Конечно, рискну. Клянусь быть крайне осторожной.
– Осторожность вам не поможет. Вы же разобьете машину. Там нет нормальных дорог.
– Поймите меня, – сказала Айрис. – В конце концов, если бы не вы с вашей собакой, я уже вчера была бы в Рейнбоу.
– Айрис, – голос его не был так тверд, как до этого, – вам нечего искать в Рейнбоу.
Как и всякий живой человек, Адам был уязвим. Вот и воспользуйся этим, приказала себе Айрис. Никаких колебаний. Никакой жалости. Вперед, ты должна это сделать. Ты Мерлин.
Взяв ключи, Айрис резко развернулась и поковыляла к дверям, стараясь не опираться на трость и не обращая внимания на адскую боль в лодыжке. Сжав руку так, что побелели костяшки пальцев, она все же добрела до двери, где, повернув голову, вымолвила:
– Я все равно найду то, зачем приехала. Пойдемте со мной, Адам Фримонт. У меня есть, что показать людям. И вам тоже.
ГЛАВА ВТОРАЯ
– Проклятье! – тихо выругался Адам, пытаясь совладать с резкой болью, стрелой пронзившей голову. Киманчи, распластавшаяся в тени «Эсмеральды», выползла из-под колес и подошла к Адаму, ласкаясь массивной головой о его руку и требуя к себе внимания. – Опять я между двух огней, – задумчиво сказал Адам собаке, доверчиво льнувшей к нему. – С одной стороны Айрис Мерлин, с другой – все население Фелисити…
Пытаясь отогнать невеселые мысли, Адам мотнул головой, что вызвало новый, еще более сильный приступ боли.
Заскулив, Киманчи сочувственно ткнулась холодным влажным носом в руку хозяина, показывая, что готова разделить его заботы.
– Знаю, знаю, ты тоже переживаешь, – ласково похлопал ее Адам. – Но тебе придется поскучать здесь некоторое время. Мисс Мерлин не очень-то жалует тебя. Она обещала показать кое-что интересное, и, кажется, я догадываюсь, что. Сиди и жди меня, ладно?
Тявкнув, Кима послушно улеглась на песок, глядя на хозяина всепонимающими глазами и легонько виляя хвостом. Адам улыбнулся. Все же дети и собаки – самые милые существа на свете, с ними так легко и просто!