— Отлично. Теперь можно опять немного отстать и расслабиться, — разрешил он шоферу.
Как только лимузин снова оказался сзади красной машинки, Юп открепил фотоаппарат и протянул его Бобу.
— Когда подбросите меня на телестудию, срочно поезжай в штаб. Надо проявить негатив, а фотографию потом увеличить. Жаль, что мистеру Харкеру придется пропустить сегодняшнюю викторину, но фотография нужна мне до окончания съемки. Когда передача будет заканчиваться, ты, Боб, подойдешь с ней к сцене, хорошо?
— Заметано, — сказал Боб, пряча аппарат в карман. — Но что еще за новая тайна, Юп? Зачем тебе фотография Балбеса?
Первый недаром был Первым, он частенько проявлял гораздо большую сообразительность, чем его верные помощники. И ему очень нравилось их помучить, напустив на себя многозначительный и таинственный вид. Но сейчас на такие развлечения времени не было, и Юпитер решил кое-что все-таки объяснить.
— Это не просто фотография Балбеса, — уточнил он. — Это фотография его профиля, снятого с весьма близкого расстояния, причем в очень ветреный день. Улавливаете, почему последнее обстоятельство весьма важно?
— Нет, — честно признался Пит. — Я точно не улавливаю.
— Я тоже, — добавил Боб.
— Вспомните-ка, какие у него волосы: очень светлые и очень длинные, — сказал Юпитер. — Вы, наверное, заметили, как он всегда тщательно их расчесывает, чтобы они висели вдоль щек. Однако благодаря сегодняшнему ветру мне удалось снять то, что Балбес всегда старательно прячет. Вы поняли, о чем я толкую?
— Нет, — хором ответили оба его приятеля.
— И о чем же ты толкуешь? — спросил нетерпеливый Пит.
— Об ушах, — объяснил Юпитер. — О знаменитых ушах Балбеса, которыми он с таким вдохновением когда-то тряс.
ВИКТОРИНА ВТОРАЯ
Было без одной минуты два. Милтон Гласс снова нервно посмотрел на часы. «Третий раз уже смотрит», — приметил Юп.
Через минуту должна была начаться вторая и она же финальная «Викторина Маленьких Плутишек». Однако в наличии имелось лишь трое соревнующихся: Балбес, Ищейка и сам Юпитер. Ни Ногастика, ни Пегги не было.
Юп окинул взглядом зал. Пит сидел в последнем ряду. Он здорово нервничал, совсем как Милтон Гласс. Поймав взгляд Юпитера, Пит недоуменно пожал плечами. Юп чуть заметно ответил ему тем же. Причины отсутствия Ногастика не слишком его волновали, а вот куда подевалась Пегги?.. Юпу стало не по себе.
Он поднял глаза на окна аппаратной: Лютер Лоумакс был на своем боевом посту. На нем был все тот же довольно поношенный костюм, седые волосы взъерошены, под глазами мешки. Он выглядел очень усталым и очень-очень немолодым.
Тут внимание Первого сыщика привлекло какое-то движение в проходе. Это Ногастик почти бежал к сцене. Прежде чем пройти к своему месту, он задержался на секунду возле Гласса, протягивая ему какой-то конверт.
Стрелка подползла к двум, а Пегги так и не появилась.
— Начинается, — прошептал Ногастику Юп.
— Ага, — Ногастик ухмыльнулся. — Вот, на киностудии просили прихватить для мистера Гласса одну бумажку, а мой мотоцикл возьми да заглохни по дороге, — объяснил он, прилаживая к галстуку микрофон. — Да хоть и опоздал бы? Все равно приза мне не выиграть. А тут подвернулась выгодная работенка для студии, и для киношников, и для телевизионщиков, всякие срочные поручения.
Юп снова стал наблюдать за Милтоном Глассом — он уже успел вскрыть доставленный ему Ногастиком конверт и читал вложенное туда письмо… На миг его ослепительная улыбка померкла, но почти тут же засияла с прежним блеском. Он подал техслужбам знак начинать и повернулся к зрителям.
— Я только что узнал одну потрясающую и — увы! — весьма грустную для всех нас новость. У меня в руках письмо от одной из наших участниц — — от Пегги. Я сейчас его вам прочту. — Он умолк, вперившись в листок бумаги, и поставленным голосом стал читать: — «Уважаемый мистер Гласс. Простите, что подвела вас. Однако с тех пор, как мои фотографии появились в газетах, мне буквально не дают на улицах проходу. Совсем как много лет назад, когда я играла Милашку Пегги. Это очень меня удручает. Ну так вот: поскольку получить приз мне все равно не удастся, я решила выбыть из соревнования. Возвращаюсь к себе домой, в Сан-Франциско, где ко мне не будут приставать никакие зрители — ведь эти передачи показывали пока только в ближайших городах. Желаю всего наилучшего. И вам, и остальным Плутишкам». — Тут Гласс опять помолчал и закончил: — И подпись: «Ваша Милашка Пегги».
По залу пронесся ропот. Очень сочувственный, сразу определил Юпитер.