ЕЕ ПОХИТИЛИ!
Все собрались в огромном кабинете региональной телестудии: самозванец, прикинувшийся Балбесом, Милтон Гласс, Лютер Лоумакс, Три сыщика, Ногастик с Ищейкой и сотрудник из охранной службы.
Милтон Гласс восседал за столом. Перед ним лежала фотография. Лже-Балбес сидел напротив Гласса, небрежно развалившись. Остальные расположились на стульях, стоявших чуть поодаль.
— Сдаюсь, — сказал парень в кожаной куртке. — Я сплоховал, позволив Толстячку снять меня с неприкрытыми ушами. — Он искоса посмотрел на Юпа. — Я же говорил тебе, чтобы ты не валял дурака — меня не проведешь… Но теперь я понял, что ты куда смышленее, чем я предполагал. — Мошенник пожал широкими плечами. — Игра стоила свеч. Двадцать тысяч долларов совсем неплохой куш. Еще немного, и мне удалось бы смыться с этим чеком. Но мне так и не выпало добежать до ближайшего банка за горяченькими наличными — по твоей милости, Толстячок.
Он сунул руку в карман и достал чек, потом, не скрывая сожаления, посмотрел на него, хитреньким таким взглядом, и подвинул его по столу к Глассу.
Кубок тоже выкладывайте, — сказал Лютер Лоумакс с легким металлом в голосе, опять напомнив Юпитеру о днях, проведенных в детстве на съемочной площадке.
Самозванец с печальной миной извлек из куртки кубок и брякнул его на стол.
— Кто вы? — строго спросил охранник. — Ваше настоящее имя?
— А зачем оно вам? — Мошенник опять пожал литыми плечами. — Кому какое дело до моего имения. Таких, как я, в этом городе тысячи. Безработный актер. Причем довольно хороший.
Первый сыщик не мог с ним в этом не согласиться. Этот тип был безусловно более талантлив, чем настоящий Балбес.
Милтон Гласс разгладил чуть помятый чек и сунул его в карман.
— И кто же тебя надоумил? — спросил он у парня.
— Никто, — очень уверенным и даже надменным тоном сказал мошенник. — Сам додумался, когда стали показывать сериал по телевизору и трезвонить о нем во всех газетах. Я ведь какое-то время учился в одной школе с мальчишкой, который играл Балбеса. Много лет назад он исчез, я точно это знал. Ну и подумал, что, может, он умер. Попал под косилку или еще подо что-нибудь. Такой кретин мог куда угодно полезть, не соображая, что он творит.
— Я здорово на него был похож, — продолжал рассказывать парень. — Только уши, конечно, не такие. А в остальном очень даже. Ну вот меня и осенила идейка. Сначала я попытался использовать известность Балбеса. Я подумал, это поможет мне найти работу. Актерскую. Ну а когда региональное телевидение решило затеять эти самые викторины, я рискнул пойти. А кто бы не рискнул? Ради двадцати-то тысяч?
За его тирадой последовало молчание. Милтон Гласс по обыкновению улыбался, но какой-то странной улыбочкой.
— Ну и что вы теперь намерены предпринять? — поинтересовался лже-Балбес.
— Мы намерены отправить вас в полицию, — сказал охранник. — И еще намерены подать на вас в суд — за мошенничество и…
Он не договорил, поскольку Милтон Гласс положил ладонь на его руку, призывая не делать поспешных заявлений.
— Погодите, — мягко проворковал он. — Ни телевидение, ни киностудия вовсе не заинтересованы в огласке этой истории. Вы представляете, что понапишут в газетах? — Для пущей убедительности он сделал охраннику ласковый оскал. — И вообще, зачем создавать лишние проблемы? Деньги никуда не делись. Мы просто пошлем этот чек Пегги, в ее Сан-Франциско. Я уверен, что она ничего не станет выяснять. Ну а что касается этого юноши… — Еще одна улыбка, теперь уже провинившемуся. — Я бы лично отнесся к его поступку как к шалости. Безусловно, слишком дерзкой, но — просто как к шалости. — Он взглянул на Лютера Лоумакса. — Вы ведь не против, Лютер?
Старый режиссер лишь устало прикрыл глаза и нервным жестом взъерошил поредевшие с годами седые волосы.
— Нет, безусловно нет.
Юпитер поднялся и сделал знак друзьям — они тоже поднялись.
— Обещаем, что ничего не расскажем газетчикам, — сказал Юп, с таким видом, будто считает встречу практически законченной и не прочь поскорее покинуть кабинет. Юпитеру срочно нужно было на стоянку, где сыщиков поджидал в своем лимузине Гордон Харкер. — Мистер Гласс, с вашего позволения мы вас оставим.