В те годы Нефедов оставил журналистику и перешел в академический институт, где после многомесячного копания в анатомии финансовой олигархии защитил диссертацию, принесшую ему известность в науке. Изданная и переведенная, она стала популярной даже в американских университетах, где не очень-то склонны доверять советским авторам, пишущим об Америке.
Оказавшись в США в научной командировке, Нефедов смог проверить свой метод «живьем», применить его к людям, о которых до того знал лишь по справочникам. Как-то его представили директору-распорядителю инвестиционного банка Морганов. Уинфред Перси был рослым пожилым мужчиной. Он вырос из клерков и служил еще при легендарных Томасе Ламонте и Джоне Пирпойнте Моргане-втором.
— Знакомьтесь, это русский экономист, — представил Сергея один из партнеров фирмы.
— Белый или красный? — живо поинтересовался Перси.
— Красный, — заверил его Нефедов.
— Никогда не встречался с красным русским, мне все время почему-то попадались белые. Давайте поговорим.
Нефедов подкупил его неожиданным для иностранца знанием истории банка Морганов. Но о его нынешних деятелях Нефедов знал очень мало. Роль самого Перси была ему совершенно непонятна. Сергей вспомнил, что у него был вопрос по поводу одной детали, обнаруженной в каком-то справочнике.
— Скажите, мистер Перси, — спросил он рассуждавшего о технике банковских консорциумов собеседника, — что же случилось с фирмой «Филадельфиа металл уоркс», директором которой вы были в тридцатых годах?
Перси буквально оторопел. Он глядел на русского так, как будто тот был сыщиком, напавшим на мало кому известный факт из прошлого собеседника. Потом широко расплылся в улыбке.
— Это дело кануло в историю. Я полагал, что его никто уж не помнит. Не пойму, как о нем может быть известно в Кремле? Могу рассказать, напишите в своей книге, если это интересно.
Перси рассказал следующее. В Филадельфии в начале века существовала небольшая металлургическая фирма. В тридцатых годах кризис довел ее до грани банкротства. Морган-второй выкупил фирму за бесценок по просьбе одного местного банкира, знавшего еще старшего Моргана. Тогда же Морган-второй велел одному из своих молодых сотрудников — Перси — заняться бедствующей фирмой и постараться превратить убыток в прибыль. Тот взялся за дело, что-то распродал, что-то реорганизовал, что-то попросту ликвидировал. К концу декады фирма была в таком состоянии, что за нее была выручена сумма, в двадцать раз превышающая первоначальное вложение Моргана. Из таких услуг, увеличивавших миллионы хозяина, складывалось доверие к подчиненному. Последующее его возвышение было закономерным. Для истории же об этом сохранились лишь краткие, мало что говорящие три строчки в справочнике «Кто есть кто»: «У. А. Перси — директор-распорядитель ’’Морган, Тримбл”, в 1933–1939 гг. — директор ’’Филадельфиа металл уоркс”».
Этот случай подтвердил убеждение Нефедова в том, что в переплетениях директорских постов редко встречаются случайности и что их скупой список — лишь вершина огромного айсберга, о котором моряку лучше всего знать заранее, отправляясь в плавание. Впоследствии он много раз встречался с американцами, занимавшими в плутократической иерархии разные ступеньки, но разговоры с Перси запечатлелись в его памяти как первый отправной урок, указавший ему путь к дальнейшему познанию тайн.
Февральское небо над Нью-Йорком быстро темнело. Из окна на пятнадцатом этаже виден был лишь небольшой его кусок. Внизу на Тридцать седьмой стрит зажглись фонари, их огни отражались в окнах американской миссии. Над соседними крышами возвышался куб главного здания Секретариата ООН. Нефедов провел там два года, прежде чем Центр исследований перевели в новое помещение. Он тосковал по своему старому кабинету на двадцатом этаже, откуда открывалась беспредельная панорама Ист-ривер, старого моста Пятьдесят девятой стрит, Квинса с его приречными складами и причалами и далекой неоновой рекламой манхэттенских универмагов, державших там помещения для распродажи мебели, ковров, посуды и другого товара.
К тому времени, когда он приехал работать в Центр, его методика была уже хорошо известна в Нью-Йорке, ею пользовались составители новых дорогостоящих справочников о различных сторонах деятельности Уолл-стрит для ее же дельцов. Но в последнее время он занимался совершенствованием методики и об этом до поры до времени не распространялся. Опираясь на богатый архив Центра и его банк данных, куда постоянно поступали новые сведения, он разработал способ анализа информации с помощью составленных им компьютерных программ и теперь испытывал новый способ, применяя его к различным сложным ситуациям. Когда требовалось добавить изюминку, например, в доклад ООН о связях транснациональных корпораций с режимом апартеида в Южной Африке, то сделать это мог именно Нефедов. Но, пока новая методика еще не была отшлифована, он не предавал ее гласности. О ней не знали даже коллеги. Исключением был Йонсон.