– Если хочешь, я подойду, – предложил Фатти. Он знал, как Пип ненавидел отвечать на телефонные звонки. – А вдруг это мясник, хочет сообщить, что посылает нам почки миссис Мун!
Фатти сбежал вниз, поднял трубку и сказал: «Алло!»
– Алло! – ответили в трубку. – Могу я поговорить с миссис Хилтон?
– Ее нет дома, – сказал Фатти.
– А миссис Мун дома? – спросили женским голосом. – Это говорит миссис Коклз.
– Здравствуйте, миссис Коклз, – ответил Фатти. – Это Фредерик Троттевилл. Я снял трубку по просьбе Филиппа Хилтона. А миссис Мун только что ушла ненадолго за… своими почками. Что-нибудь ей передать?
– Да, пожалуйста, мастер Фредерик. Скажите, я очень извиняюсь, но не могу прийти сегодня. Моя сестра в таком расстройстве, мне пришлось пойти к ней. Скажите миссис Мун, сестра тоже получила такое письмо. Она поймет, о чем речь.
Фатти тут же навострил уши: «Тоже получила такое письмо!» Это могло означать лишь одно: подлый писака продолжает свое грязное дело, послал еще одно письмо – на этот раз сестре миссис Коклз. Мозги Фатти быстро заработали.
– Я вам очень сочувствую, миссис Коклз, – сказал он солидным, взрослым голосом. – Искренне сочувствую. Такое расстройство, такая неприятность эти самые анонимные письма.
– Ах, значит, вы слышали про них, – сказала миссис Коклз. – Да, уж чего хуже. Люди сильно переживают. И подумать только, моя бедная безвинная сестра получила одно такое же. Миссис Мун расстроится. Не то чтоб она близко знала мою сестру, просто она понимает, каково людям получать эти гадкие нанимные письма, и она поймет, почему мне надобно быть сегодня с сестрой и я не приду убираться, как всегда прихожу по вторникам…
Все это миссис Коклз произнесла на одном дыхании, и у Фатти даже слегка закружилась голова. Он понял, что, если он ее сейчас не прервет, миссис Коклз будет говорить еще десять минут.
– А как вы думаете, миссис Коклз, ваша сестра разрешит мне взглянуть на это письмо? – спросил он. – Я… гм… очень интересуюсь этим делом, и… вам, наверное, известно, мне неплохо удается распутывать тайны и…
– Да-да, я слышала, как вы нашли кошку леди Кэндлинг и того, кто в самом деле был виновен, – перебила его миссис Коклз. – Если вам угодно, заходите к моей сестре, она вам покажет это самое письмо. Она живет в Ивовом проулке в доме девять. Я там буду. И передайте мои извинения миссис Мун, скажите, я приду в четверг, это уже точно.
Фатти повесил трубку и бросился наверх. Его трясло от возбуждения. Ворвавшись в комнату, он остановился в дверях с самым драматическим видом.
– Что бы вы думали? – сказал он. – Еще одно скотское письмо, сестре миссис Коклз! Она получила его сегодня утром, вся в расстройстве, поэтому миссис Коклз не явилась утром помогать миссис Мун! А главное, миссис Коклз сказала, если я зайду к ее сестре, она покажет мне письмо. Теперь я просто должен выяснить, когда и где оно было опущено.
– Вот это новость! – поразились ребята.
– Я пойду с тобой, – предложил Пип.
– Нет, лучше, чтобы кто-нибудь один пришел туда, – а ты, Пип, передай миссис Мун, когда она вернется, что звонила миссис Коклз, сказала, что ей пришлось пойти к сестре, так как она в расстроенных чувствах из-за какого-то мерзкого письма. Сделай вид, что ты ничего больше об этом не знаешь. Ни одного лишнего слова.
– Ясно, – сказал Пип. – Тогда лети пулей, пока старина Гун не взялся за дело. Как только он услышит про это новое письмо, он тут же явится к сестре миссис Коклз.
Фатти так и полетел пулей. Он знал, где находится Ивовый проулок, быстро нашел дом девять и, подойдя к грязной, ободранной двери, постучался.
– Входите, – услышал он голос миссис Коклз. – А, это вы, мастер Фредерик. Знаете, сестра вот не хочет показывать письмо. Говорит, там такое написано… никому нельзя читать, только мне и полиции. И я ничего не могу сказать теперь, когда сама прочитала. Она правильно говорит.
Фатти почувствовал горькое разочарование.
– О, я понимаю, – сказал он. – Но, может быть, вы позволите мне взглянуть хотя бы одним глазом. Я ведь видел все остальные письма. Ну пожалуйста, будьте молодчиной, дайте взглянуть.
Сестра миссис Коклз была толстой, неопрятной женщиной. Она тяжело дышала, громко отдувалась и говорила в нос.
– Нельзя ребенку такого читать, – сказала она. – Это прям грязь одна, одно вранье, ни единого словечка правды.
– Но я не ребенок, – сказал Фатти, стараясь выглядеть как можно выше ростом. – Вы можете мне довериться, я никому не скажу ни слова. Дело в том, что я… веду следствие по этим письмам.
На миссис Коклз слова Фатти произвели большое впечатление, но она все-таки продолжала считать, что ее сестра права и что письмо не для посторонних глаз. Конечно, для Фатти содержание письма не представляло никакого интереса, но ему позарез нужно было увидеть печатные буквы и, разумеется, конверт.
– Хорошо, тогда можно мне взглянуть хотя бы на конверт? – попросил он. – Это мне очень поможет.
Ни миссис Коклз, ни ее сестра миссис Лэм[4] не видели причины, по которой нельзя было бы показать конверт. И они дали его в руки Фатти. Тот стал внимательно его изучать. Главное было увидеть штемпель на марке. Но… марки на письме не оказалось! Ни марки, ни почтового штемпеля! Фатти был просто ошарашен.
– Значит… оно пришло не по почте! – сказал он.
– А я и не говорила, что по почте, – сказала миссис Лэм. – Пришло сегодня, рано утром, около полседьмого. Я слышала, что-то пихают под дверь, но мне хотелось спать, и я не встала. Взяла его только в полдевятого, ну, тогда я так расстроилась… и послала вот за миссис Коклз. И ты сразу пришла, правда, Кейт?
– Конечно, сразу же и пришла, – сказала миссис Коклз, – по дороге только остановилась сказать мистеру Гуну, он скоро придет, тоже хочет посмотреть на письмо.
Фатти встревожился. Ему совсем было ни к чему сталкиваться сейчас с Гуном. Он еще раз внимательно посмотрел на конверт. Имя и адрес написаны теми же печатными буквами, да и сам конверт точно такой же, как и все остальные. Фатти достал из кармана свой блокнот и открыл страницу с заголовком «УЛИКИ».
Он стал сравнивать снятую им копию слова «ПИТЕРСВУД» с тем же словом на конверте. Да, никаких сомнений: писала одна и та же рука. Оба слова были похожи друг на друга как две капли воды.
Фатти вернул конверт миссис Лэм. Он выяснил все, что хотел. Не было никакой необходимости читать само письмо. Он легко мог представить его содержание – несколько обидных, оскорбительных фраз, возможно, и с какой-то долей правды. А ему и без того было над чем поразмыслить. Вот очередное письмо, полученное, как обычно, во вторник утром, но на этот раз посланное не по почте и не из Шипсейла. Забавно!
– Ну что же, я пойду, – сказал Фатти. – Спасибо, миссис Лэм, что показали конверт. Я очень вам сочувствую и не успокоюсь, пока не найду того, кто пишет эти мерзкие письма.
– Мистер Гун вот тоже ищет, – сказала миссис Коклз. – Говорит, у него есть одна… как это… догадка.
Фатти в этом сильно сомневался. Он был уверен, что мистер Гун так же озадачен, как и он сам. Попрощавшись с хозяйкой и ее сестрой, он вышел из грязной и душной комнатенки.
И тут он увидел у калитки дородную фигуру мистера Гуна! «Этого еще не хватало!» – с досадой сказал себе Фатти. Он попытался выскользнуть за калитку до того, как мистер Гун войдет в нее, но полицейский, открыв рот от изумления и чуть не задохнувшись при виде Фатти, схватил мальчика за руку и потащил его назад в дом.
– Этот парень опять вмешивался в дела Законной власти? – сердитым голосом потребовал он ответа у женщин. – Чем он здесь занимался, вот что я хочу знать.
Миссис Лэм всегда боялась мистера Гуна, чего нельзя было сказать про миссис Коклз.
– Ни в какие такие дела он не вмешивался, – спокойно ответила она. – Просто интересовался, как есть, по дружбе.
– А откуда ему тогда известно, что миссис Лэм получила одно из этих самых писем? – в бешенстве закричал мистер Гун.
– Мне надобно было позвонить миссис Мун, что никак не смогу прийти сегодня утром, – стала объяснять миссис Коклз, – что сестра получила, значит, такое вот письмо. А мастер Фредерик случаем был у телефона и сказал, что все передаст. Сказал, что все ему про письма известно и он хочет посмотреть на это, которое сестре пришло. Ну, а я от людей слыхала, будто он не худо умеет выискивать все про такие вещи, вот я и…