Филипп тихо скользнул обратно. И тут ему показалось, что за ним кто-то идет. Он замер, прислушиваясь. Нет, вроде никого! Он двинулся дальше. Неожиданно к нему бросилась какая-то темная фигура, и в следующее мгновение кто-то обхватил руками его колени.
— Господин! — послышался умоляющий голос. — Господин, Оола шел за тобой. Оола пришел к тебе.
Все тотчас проснулись, только Тала продолжал храпеть как ни в чем не бывало. Джек подскочил спросонья и угодил головой прямехонько в противомоскитную сетку. Девочки в испуге прижимались друг к другу. Миссис Каннингем сдвинула свою противомоскитную сетку и, подняв фонарь, посветила в направлении, откуда доносились голоса. Взору присутствующих предстала странная картина. Маленький Оола стоял на коленях перед Филиппом так отчаянно вцепившись в его ноги, что тот не мог двинуться с места.
— Отпусти меня! — возмущенно крикнул он. -Ты тут всех перебудишь. Какого черта тебя принесло сюда?
— Господин, Оола принадлежит тебе, — ответил мальчик. — Не прогоняй Оолу.
— Филипп, в чем дело? — спросила миссис Каннингем.
— Мам, это тот самый мальчишка, которого мы спасли от заклинателя змей. Оказывается, он увязался за нами.
— Да, Оола бежал за лодкой, все время, все время, — горячо подтвердил мальчик.
— Целый день бежать по берегу реки! — ошарашено воскликнул Джек. — Бедный Оола! Филипп, похоже, он считает себя кем-то вроде твоего раба. Есть хочешь, Оола?
— Оола поел там. — Мальчик показал на каюту. — Оола три дня никакой еды.
Присмотревшись к мальчику получше, миссис Каннингем в ужасе вскрикнула:
— У него все тело покрыто синяками и кровоподтеками, а тощий он, как скелет. Бедный малыш! Неужели он в самом деле бежал за катером от самого киногорода?
— Похоже на то. — Сердце Филиппа переполняло сострадание. Он живо представил себе, как маленький, тщедушный мальчишка, преодолевая голод, жажду, боль в стертых ногах, продираясь сквозь кусты, упорно следовал за их катером. И все это только из-за того, что Филипп спас его от побоев злобного родственника! Наверное, до этого случая никто еще и никогда не относился к Ооле по-дружески и с сочувствием.
Вдруг с берега послышался голос Билла:
— Эй, на борту! Вы почему не спите? Надеюсь, не меня ждали?
Он быстро взобрался на катер. Увидев Оолу, стоящего перед Филиппом на коленях, он в изумлении остановился.
— Это еще что такое? Ночной гость?
При звуке голоса Билла Оола вздрогнул и сжался в комок. Филипп почувствовал, как задрожало, затрепетало его тело, и быстро поставил его на ноги.
— Ничего не бойся, Оола. Билл, это тот самый мальчик, которого мы сегодня утром вырвали из рук заклинателя змей. Он бежал за нами от самого города.
— Быть того не может! — вскричал Билл. — Однако не дело взбираться среди ночи на чужую лодку! Он ничего не украл? В этих местах мальчишек приучают к воровству чуть ли не с пеленок.
— Он только взял в каюте немного еды, потому что просто умирал от голода, — сказала Люси. — Похоже, он считает себя рабом Филиппа. Что будем с ним делать?
— Придется ему возвращаться туда, откуда пришел, — ответил Билл. — Уверен, что это просто трюк, чтобы втереться в доверие. Этот его дядюшка — заклинатель змей наверняка разработал план проникновения на борт нашего катера, а теперь сидит где-нибудь в ожидании добычи. Давай-ка, малыш, на берег, шагом марш!
Оолу трясло так, что он едва держался на ногах. Он оторвался от Филиппа и, качаясь, побрел по палубе к пристани. Когда он проходил мимо миссис Каннингем, она крепко ухватила его за руку, повернула к себе лицом и включила фонарик.
— Подойди-ка сюда, Билл, и посмотри на мальчика повнимательнее.
Когда Билл увидел тощее, покрытое кровоподтеками и шрамами тело ребенка, он испуганно вскрикнул:
— Господи! Кто же его так отделал? Подойди-ка сюда, Оола.
Чуть успокоенный доброжелательным тоном Билла, Оола подошел ближе. Билл посветил ему фонарем в лицо, едва не ослепив ярким светом.
— Зачем ты пришел сюда, Оола? — строго спросил он. — Говори правду, никто тебе ничего не сделает.
— Я хотел к моему господину. — Оола показал на Филиппа. — Оола принес для него подарок.
Билл окинул взглядом мальчика, на котором не было ничего, кроме набедренной повязки.
— Где же твой подарок? Зачем ты нам лжешь, Оола?