Он удивленно вскинул бровь.
— Откуда?
— Я зарабатываю тем, что разыскиваю украденные предметы искусства. Разве Ричард вам не рассказывал?
— Нет. Он просто упомянул, что ко мне на раскопки приедет его представитель, чтобы разобраться на месте. Я решил, что вы работаете на одну из его организаций.
— Я работаю на себя. Ричард нанял меня, чтобы найти карту.
Бен смерил ее взглядом сверху вниз, словно видел впервые, а потом велел официантке принести счет. Мара начала собираться. Она протянула ему на прощание руку, когда он сказал:
— Разрешите проводить вас до полицейского участка? Его довольно трудно найти.
— Нет, спасибо. — Вопрос ее смутил. — Бен, я не собираюсь в полицейский участок. Я вообще не собираюсь обращаться к властям.
— Почему же?
— Послушайте, у вас своя область исследования, а у меня своя. Поверьте, прошу вас, единственный способ найти карту — обратиться не к властям, а к криминалу.
Два драгоценных часа перед встречей с Ли Вэнем она провела в спорах с Беном. Он никак не мог взять в толк, почему она отказывается обратиться в полицию по поводу кражи. Лично он не обратился туда только потому, что Ричард попросил его дождаться ее приезда. Никакие оправдания, уговоры и мольбы не могли убедить Бена в разумности (с точки зрения Мары, конечно) ее доводов, что искать карту следует по ее методу. Он никак не мог этого постигнуть, тем более потворствовать ее желанию обратиться к той самой банде, которая, вероятно, и украла карту, пусть даже это был единственный способ вернуть потерю. И он никак не мог поверить, что Ричард действительно поддерживал ее решение ничего не сообщать властям. Те принципы, которыми она на секунду восхитилась во время ужина, теперь мешали осуществлению ее планов.
Бен не оставил ей другого выхода, как позвонить Ричарду. Мара чувствовала себя ребенком, который жалуется родителю на младшего отпрыска.
С трудом прорвавшись через заслон помощников, она дозвонилась до Ричарда.
— Это Мара Койн. Простите за беспокойство, но у меня возникла непредвиденная ситуация. Ваш археолог Бен Коулман настаивает, чтобы я связалась с полицией.
— Мне казалось, я предельно четко выразил свою позицию по этому вопросу.
— А я довела ее до сведения мистера Коулмана. Независимо от ваших пожеланий, он намерен пойти в полицию, если этого не сделаю я.
— Дайте мне с ним поговорить.
Мара протянула трубку Бену, который поднялся из-за стола, отошел в темный угол и принялся там расхаживать. Она пыталась услышать, о чем идет речь, но Бен разговаривал очень тихо.
Вернувшись к столику, Бен отдал ей трубку.
— Ричард просит вас.
— Простите, Ричард, что втянула вас…
— Хватит, — оборвал он ее. — Я объяснил мистеру Коулману свою позицию по вопросу обращения к властям, и он со мной согласился. Я все-таки финансирую раскопки, на которых он нашел карту.
— Хорошо. В таком случае я буду действовать дальше.
— Да. Мистер Коулман заявил, что хотел бы участвовать с вами в расследовании.
— То есть ходить со мной на встречи здесь, в Китае?
— Да. И за его пределами тоже.
В первую секунду Мара подумала, будто она поняла что-то не так.
— Но не хочет же он заниматься всем расследованием от начала до конца?
— Именно это он и имел в виду. Он напомнил мне, что фактически является единственным лицом, кто видел карту воочию. Он может сыграть очень важную роль при ее идентификации. Сможете пойти ему навстречу? — скорее приказал, чем спросил Ричард.
Первым побуждением Мары было сказать нет, она собиралась объяснить, что присутствие Бена только помешает ее работе. Но потом она подумала, что Ричард ее клиент и, возможно, он все-таки прав насчет полезности Бена.
— Разумеется, Ричард. Я думаю, что смогу согласиться с просьбой Бена.
15
Наши дни
Провинция Шаньси, Китай
Толстяк провел Мару, Бена, Хуана и Лама, человека от Пола Вонга, в отдельный кабинет, расположенный в глубине захудалого ресторанчика. Перед дверью стояли двое громил-охранников. Они расступились только по кивку толстяка.
Первой вошла Мара с не отступавшим от нее ни на шаг Ламом, о чем она заранее договорилась с Беном. Пол сообщил своему другу, «важному бизнесмену», Ли Вэню о Маре и Ламе. Но ни словом не обмолвился о Бене и Хуане, которого Бен предложил взять с собой в качестве переводчика местного диалекта.
За круглым столом восседала компания мужчин среднего возраста, некоторых из них отличали седые бороды и национальные головные уборы. В комнате стоял густой сигаретный дым: мужчины предпочитали сигареты без фильтра. Над их головами светила люстра из одних лампочек без колпаков. В центре стола стояло блюдо с нарезанными апельсинами, у каждого из присутствующих во рту торчала зубочистка. «Да, — подумала Мара, — это тебе не „Весенняя Луна“ в отеле „Пенинсула“. И тем более не „Северин, Оливер и Минз“».