— Она однажды уже так уехала. Перед самой свадьбой. Просто сбежала и всё. — Я криво усмехнулась. — Олег ей денег дал на шикарное свадебное платье, она так о нём мечтала. Лиза поехала в Москву, и не вернулась. Точнее, вернулась через две недели.
— Надо думать, что без денег и без платья.
Я кивнула. А Данилов переспросил:
— И он всё равно на ней женился?
— Олег её любил. — Я вернулась в мыслях в прошлое. — Она прощения просила… Клялась, что больше никогда… И, правда, больше никогда, до вчерашнего дня. Но как она могла оставить Дениса, у меня в голове не укладывается.
Андрей потянул меня от окна.
— Давай сядем, хватит здесь стоять.
— Странная гроза, правда? Грома нет.
Он не ответил, на диван меня усадил, рядом сел и обнял. А я к нему прижалась, глаза закрыла и несколько минут сидела в тишине, только чувствовала, как бьётся сердце Данилова. Сильно и ровно. Я руку в кулак сжала, и ногти впились в ладонь.
— Ты мне нужен, — тихо сказала я. — Я одна не справлюсь.
Он наклонился ко мне, губами к моему лбу прижался, а вместо заверений, что никуда не денется, вдруг спросил:
— Хочешь, я тебе секрет расскажу?
— Про себя?
— Да.
Я слабо улыбнулась.
— Ты не любишь про себя говорить.
— Но сейчас ведь говорю? Лови момент.
— Хорошо, рассказывай.
— Это страшный секрет, — предупредил он.
— Боюсь, боюсь.
Андрей хмыкнул, погладил меня по спине, потом ладонь спустилась на моё бедро, едва прикрытое шёлком ночнушки.
— Мои родители женаты тридцать пять лет. Представляешь? И самое удивительное, что они живут душа в душу. Даже ругаются как-то не обидно и не страшно.
Я в руках его завозилась, на спину перевернулась, чтобы в лицо Андрею посмотреть. В комнате было темно, но молнии то и дело освещали комнату зловещим светом. И глаза Данилова мерцали в этом свете как-то по-особому.
— Это же хорошо. Почему ты говоришь, что это секрет?
Он плечами пожал.
— Не знаю. Нет, конечно, хорошо, у меня отличные родители. Но в молодости я этого почему-то стеснялся. Я не понимал, как можно прожить с человеком столько лет. Не понимал, как отец умудрился встретить женщину, с которой у него вот так всё сошлось. Вокруг все расставались, разводились, а моя мама… я не помню её грустной. И одно время, когда я был молодым и глупым, я был уверен, что они с отцом притворяются. Вот как некоторые родители ради детей притворяются, изображают счастье и любовь. Я был уверен, что и у них так.
Я по руке его провела, погладила.
— Ты был трудным подростком.
— В смысле моей твердолобости и бесчувственности? — Андрей рассмеялся. — Я был очень трудным подростком.
— А сейчас ты им веришь?
— Да. У них потрясающие отношения. Другим мои родители иногда кажутся странными, немного не от мира сего, а они на одной волне. Им даже говорить не нужно, они смотрят друг на друга и всё знают.
— Мне кажется или я слышу нотки зависти?
— Ну, мне уже не семнадцать, сладкая.
— Да, и скакать из постели в постель ты устал.
Он слегка шлёпнул меня по ягодице.
— Не будь врединой.
Мы помолчали, я снова смотрела за окно, а Андрей гладил меня по животу.
— Куда мы поедем, Андрюш?
— Завтра?
Я кивнула.
— В Москву. А там решим.
— Я невеста с приданным, ты знаешь?
— Это ты про Жорика и Халеменчука?
— Конечно. А ты про что подумал? — Я ноги на подлокотник дивана закинула. — На остальное рассчитывать не стоит, обдерёт меня Зудин, как липку. Но в этом тоже можно найти плюсы.
— Это какие?
— Я буду точно знать, что ты женишься на мне не из-за денег, — сказала я и тут же засмеялась.
— Да? Теперь у меня сомнения появились. Большие. Ты за меня из-за денег выходишь?
Я притворно ахнула, попыталась в его руках развернуться, но Андрей меня удержал и даже пощекотал, а я ногами задёргала.
— У тебя что, денег много?
— Ну, я, конечно, не владелец заводов, газет, пароходов, как некоторые…
— Кстати, у меня есть теплоход! — подтвердила я. — Небольшой.
— Замечательно. Завтра не будет. Так вот, я не мистер Твисстер-миллионер, но о своём будущем я забочусь.
Я успокоилась, вертеться прекратила, и спокойным тоном заметила:
— Это хорошо. Главное, чтобы не посадили.
— Да типун тебе на язык. Сплюнь.
Я послушно сплюнула, трижды через левое плечо, всё, как полагается. Потом за руку Данилова взяла, провела пальцем по его костяшкам.
— В общем, мы понятия не имеем, что будем делать, когда уедем.
— Давай не будем бежать впереди паровоза, — отозвался любимый чересчур спокойно. — Надо довести дело до конца.