— Ты пришла! — обрадовался мне Жора. Выглядел ужасно занятым, нервно поправлял прядь волос, выложенную крутым локоном на лбу. На голове у него был цветастый поварской колпак, а под ним нахмуренные брови.
— Что случилось? — поинтересовалась я, кивнув в ответ на приветствие персонала.
— Этот пакостник Артюхин сведёт меня с ума. Он снова опоздал, Лиля!
— Это ужасно, — согласилась я.
— Конечно, ужасно. Бардак!
Я друга приобняла, прижалась щекой к его плечу и тихо спросила:
— Ты всё ещё на него злишься? Вы не помирились?
Жора щёки надул и стал похож на индюка.
— Причём здесь это? Он опаздывает на работу! Но я с ним разберусь.
Я кивнула, поспешив согласиться.
— Разберись, Жора, разберись. А то у меня на все разборки не хватает времени. — Я зашла за прилавок, быстрым взглядом оглядела ассортимент в витрине. — Где пончики с ежевикой?
— Сейчас принесут, уже вынули из печи. Так что у тебя за дела?
— Завтра приезжают родители Андрея. Утром нужно вызвать домработницу, чтобы всё у них прибрала, чтобы никакой пыли. Ещё нужно приготовить семейный ужин. Кстати, ты придёшь? Да, Жора!.. — вспомнила я и изобразила неимоверную печаль. — Они вырезали мои розы!
Жорик искренне ахнул и даже руку к груди прижал.
— Да ты что?
— Это было ужасно, я даже смотреть на это варварство не могла, а Андрею смешно.
— Не переживай. — Жора взял меня за плечи и сочувственно их сжал.
Я, немного переигрывая, отчего самой уже было смешно, ему поддакнула.
— Только ты меня понимаешь.
Мы в глаза друг другу посмотрели и рассмеялись. Потом я рукой махнула, отпуская его на кухню, снова сосредоточилась на витрине, пристальнее пригляделась к чизкейку на большом круглом блюде. Это был новый рецепт, я недавно его опробовала и ввела в продажу. Ванильно-вишнёвый.
— Мила, как он продаётся?
— Хорошо, Лиля Германовна. Поначалу предлагали, а теперь уже заказывают.
— Замечательно.
— Лиль, ты крем попробуешь? — окликнул меня Жора.
— Да, иду.
В зале было достаточно шумно, в дальнем углу работал телевизор на канале с мультфильмами, у прилавка негромко играло радио, посетители подходили и подходили, девочки-продавщицы только успевали всех обслуживать. Я наблюдала за всем этим с удовольствием, ведь всегда приятно, когда твоё любимое дело приносит удовольствие и другим. А тебе не только удовольствие, но и прибыль.
Несколько часов я провела в кабинете, просматривала налоговые документы и бухгалтерские отчёты, потом с поставщиками по телефону пообщалась, и спустилась вниз, когда поняла, что мне необходим перерыв и чашка горячего чая. Да и просто сидеть надоело.
— Шоколадное печенье сегодня бесподобное, Алёна постаралась, — похвастал Жорик, увидев меня в зале.
— Ты попробовал?
— Конечно. Я всё пробую, ты же знаешь.
Я ткнула пальцем в его живот.
— Не только знаю, но и вижу.
Жора скис.
— Обязательно сказать мне гадость. — Он ладошку на свой живот положил, погладил в задумчивости. — Будто я для себя… Я для тебя!
— Знаю, знаю, милый. — Я улыбнулась ему, голову повернула, почувствовав чей-то взгляд, и так замерла. На одно короткое мгновение мне показалось, что вокруг всё стихло и даже исчезло, всё потеряло смысл, я стояла и смотрела на сестру. Она сидела за столиком у окна и меня разглядывала. А у меня внутри всё похолодело. Я не испугалась, нет, просто… не знала, как реагировать. Восемь лет это долгий срок, очень долгий. За все эти годы я ничего о ней не слышала. Поначалу ещё пыталась выяснить, где она, куда уехала. Но в то же время старалась не изводить себя мыслями о том, почему же она так поступила, дело это бесполезное, да и Андрей советовал себя не мучить, нам в то время было о чём подумать. Мы новую жизнь начинали, с ребёнком на руках, который поначалу очень часто спрашивал, где его мама и папа. Конечно, время шло, и вопросы эти всплывали в его сознании всё реже и реже, а уж когда нас с Андреем родителями звать начал, и вовсе успокоился. И я успокоилась, пришла к выводу, что я для Лизки не спаситель, и если она решила свою судьбу подобным образом, то я ничем не могу ей помочь и не могу помешать. Я вспоминала о ней время от времени, в какие-то значимые для нашей семьи даты, даже жалела в душе о подобном повороте, но искать её больше не хотела. И не ждала, что она меня найдёт. После стольких-то лет. И вот она тут.