– Ты имеешь в виду ту примету, которая без сомнений подтвердит личность Джулианы?
– Да, папа. Если бы нечестный человек наткнулся на эту подсказку, то он получил бы возможность сделать так, чтобы самозванец смог потребовал наследство.
– Это совсем не так просто, Нэнси. Много людей знали Джулиану.
– Но, – возразила Нэнси, – если бы она прошла через какое-то страшное испытание, она могла бы измениться настолько, что даже собственная сестра не узнала бы её.
– Верно. Я понял твоё направление мыслей. Тем не менее, любой женщине, которая будет претендовать на наследство, придётся доказать суду, что это именно она.
Нэнси пристально поглядела на отца.
– Думаешь, мистер Гектор действительно пытался найти Джулиану? Если он не честен…
– Нэнси, я не хотел бы думать, что этот человек может участвовать в каких-то закулисных интригах. Я не одобряю его методы разрешения судебных дел, но нет никаких доказательств того, что он действительно сделал что-то нечестное.
– Но ты признаёшь, – произнесла Нэнси, – что дело Хита кажется подозрительным?
– Да, Нэнси.
Его дочь продолжала:
– Я даже допускаю, что Джулиану, возможно, держат где-нибудь взаперти.
Мистер Дру удивился:
– В замке?
– Кто знает? – ответила Нэнси. – Папа, я не могу решить, с чего мне начинать её поиски. Сегодняшний взрыв изменил мои планы.
– В каком смысле?
– Я слышала, что Уолтер Хит проводил научные эксперименты в своей усадьбе. Может быть, мистер Гектор подозревает, что в этих разрушенных стенах спрятана подсказка…
Мистер Дрю посмотрел на Нэнси.
– Юная леди, вы что-то задумали! – объявил он с огоньком в глазах. – Выкладывай!
– Я всего лишь пытаюсь пробудить твоё любопытство, – призналась Нэнси со смехом. – Почему бы тебе не пойти на фабрику со мной? Ты можешь найти разгадку, которую я проглядела. Мне нужна твоя помощь, пап.
– Ну, если ты так ставишь вопрос, – сказал отец. – На самом деле, у меня нет свободного времени, но я пойду, если ты просишь.
– Тогда завтра утром.
– Так скоро?
– Папа, не забывай, что я должна раскрыть эту загадку за три недели!
Глава 7. Загадочная записка
На следующее утро Нэнси и её отец встали рано. Они поспешно позавтракали, прежде чем Ханна спустилась вниз, затем выехали на дорогу, которая, как было известно мистеру Дрю, вела к заброшенной фабрике пуговиц. Дорога находилась в очень плохом состоянии, ворота фабрики отсутствовали.
– Я понимаю, почему эти люди приехали на лодке, – сказал мистер Дрю, останавливая машину на некотором расстоянии от здания. – Отсюда мы пойдём пешком.
Нэнси направилась через покрытую росой траву к месту взрыва. Около фабрики не было никаких признаков жизни.
– Взрыв произвёл большие разрушения, – заметил адвокат, когда семейство Дрю осторожно вошло в здание.
– Вот здесь между Джорджи и мной обвалилась стена, – объяснила Нэнси.
– Выглядит так, как будто её взорвали, – заметил её отец. – Давай посмотрим, сможем ли мы найти какие-либо доказательства.
В течение следующего получаса отец с дочерью разгребали обломки. Когда они не обнаружили ничего важного в коридоре, они решили исследовать большую мастерскую в задней части здания. Нужно было выйти на улицу и влезть в окно, чтобы попасть в комнату, потому что изнутри вход был заблокирован.
– О, это похоже на город-призрак, – сказала Нэнси, осматривая ржавые машины, покрытые слоями пыли. – Подумать только, что это когда-то было процветающей фабрикой, пап. Для чего использовалась эта машина? – указала она на одну из них.
– Обрезка, – объяснил её отец. – Раковина моллюска помещалась сюда. Оператор опускал рычаг, и вниз опускалась круговая стальная пила. Вуаля! Небольшой диск из раковины падал в лоток. Другая машина нарезала ракушку на кусочки одинаковой толщины, и в результате получалось несколько перламутровых пуговиц!
– Как изобретательно! – восхитилась Нэнси.
– Пуговицы проходили ещё через одну машину, которая их полировала, – продолжил мистер Дрю. – Последняя операция – просверливание отверстий в них.
– Пап! Смотри! – неожиданно крикнула Нэнси.
Кусок рваной бумаги торчал из щебня в дверном проёме. Рядом с ним в толстом слое пыли виднелись следы. Нэнси подняла бумагу, это была часть какой-то записки. Почерк был твёрдым и разборчивым: