Миссис Пенрутлан ушла, а Дик посмотрел на остальных.
– Легкий ужин! – сказал он. – Никогда не думал, что могу застонать при одной мысли об этом. Но держу пари, что мистер Пенрутлан не преминет как следует закусить, когда придет домой. Ладно, пошли. Давайте дойдем до тех вон сараев.
Они двинулись все вместе, Тимми вслед за ними, сопровождаемый четверкой новых друзей, чьи хвосты непрерывно сообщали о дружеском расположении. Вечер все еще был чудесный, а с холмов налетал прохладный ветерок, делая его еще более приятным. Дети обошли ферму, с удовольствием наблюдая проявления ее обычной жизни – вон утки на пруду, тут кудахтают куры, там овцы на склонах холмов, словно серые точки на зеленом. Мирно пасутся коровы, а вот старая лошадь подошла к воротам и уставилась на ребят.
Они погладили ее бархатный нос, и лошадь наклонилась, чтобы обнюхать Тимми – что это за незнакомое существо? Тимми ответил тем же и столь же серьезно.
Ребята заходили в сараи, разглядывали все вокруг. Большие темные помещения, заставленные разными вещами. Пахнет чем-то приятным. Дик сказал, что в самом большом сарае наверняка будут выступать Барни. Вот здорово!
– Уверен, порядочная это будет мура, но все равно позабавимся, – сказал он. – Должно быть, замечательно бродить по стране, связав все свои вещи в один-два узелка, восхищать сельских жителей песнями, танцами и представлениями. Я б и сам был не прочь этим заняться! Кстати, я неплохо фокусы показываю!
– Да, ты это можешь, – сказала Энн. – Было б, наверное, забавно нам тоже выступить со своим представлением, всего несколько номеров, если бы Барни позволили присоединиться к ним хотя бы на один вечер.
– Нам бы не разрешили, мы же «нездешние», – ухмыльнулся Дик. – Но погодите, что это там, за мешком?
Тимми побежал посмотреть, остановился и залаял. Ребята тоже подошли к мешку.
– Опять этот парень, Ян, – с неудовольствием сказал Джулиан и заставил мальчишку вылезти из укрытия. – Ну чего ты всюду ходишь за нами, придурок? – резко спросил он. – Нам это не нравится, понятно? Иди к своему старому деду, пока не слопал всю еду, которую миссис Пенрутлан тебе дала. Пошел, пошел!
Он вытолкнул мальчика из сарая и смотрел вслед, пока тот не начал пересекать соседнее поле.
– Отделались, слава Богу, – сказал Джулиан. – Мне кажется, он туповат. А к этому деду нам надо будет как-нибудь сходить. Посмотрим, может, он и в самом деле расскажет что-нибудь интересное про былых грабителей.
– Пошли-ка домой, – зевая сказал Дик. – Я тут увидел достаточно и думаю, что мне это место понравится, даже очень. Мне и постель моя сегодня ночью наверняка понравится. Идешь, Джу?
Все они чувствовали себя так же, как Дик. Его зевок заразил друзей, все мечтали завалиться спать. Сопровождаемые Тимом, который шел по пятам, и четырьмя другими собаками – на почтительном расстоянии сзади, – ребята двинулись к дому.
Они пожелали спокойной ночи обоим Пенрутланам, которые спокойно сидели, слушая радио. Миссис Пенрутлан хотела было проводить их наверх, но они запротестовали. В ответ на их «Спокойной ночи» фермер проворчал свое «А-х», даже не глядя на них, и продолжал слушать радиопередачу. Они поднялись на второй этаж, в свои комнаты.
Джулиан уже засыпал, когда снаружи, за окном, послышался какой-то скребущий звук. Он приоткрыл глаза и прислушался. «Надеюсь, не крысы», – подумал он. Ведь если это они, Энн тоже, наверное, их услышит и перепугается, а Тимми поднимет такой лай, что разбудит весь дом!
Скребущий звук повторился. Джулиан тихонько позвал Дика:
– Ты не спишь? Слышишь звук возле окошка?
Ответа не было. Дик провалился в глубокий сон. Ему снилось, что он проколол ногу и не может идти, пока ее не починит.
Джулиан лежал, прислушиваясь. Да, вот опять этот звук. А теперь кто-то уж точно пытается заглянуть в окошко.
Джулиан соскользнул с кровати и подкрался сбоку к окну.
Снаружи, вплотную к стене, рос толстый ствол плюща, и за него кто-то держался – Джулиан заметил, что листья все еще шевелятся. Он резко подался вперед и высунул голову в окно. Совсем близко, прямо перед собой, он увидел лицо парнишки, который со страхом глядел на него.
– Ян! Что же это ты такое делаешь? – свирепо рявкнул Джулиан. – Я очень рассержусь, если ты и дальше будешь глазеть на нас и заглядывать в окна. Что тут такого любопытного?
Ян был страшно напуган. Внезапно он словно кошка скользнул вниз по стволу, приземлился с легким стуком, кинулся бежать и исчез в наступивших сумерках.
«Надеюсь, он не станет все время следить за нами, – подумал Джулиан, снова укладываясь в постель. – А если станет, я его проучу. Просто вздую! Теперь из-за него, поди, и уснуть не смогу…»
Но очень скоро Джулиан захрапел не менее звучно, чем Дик. Ни тот, ни другой не открыли глаз до тех пор, пока петух, обосновавшийся у них под окном, не решил, что пора всему миру проснуться, и не заорал во весь голос:
– Ку-ка-ре-ку!
Мальчики так и подпрыгнули в постелях. Раннее солнце врывалось в комнату, и Джулиан глянул на часы. Совсем еще рано! Но с первого этажа уже доносились звуки, извещавшие о том, что миссис Пенрутлан встала и взялась за свои дела, как и ее муж-гигант.
Джулиан заснул опять и проснулся от стука в дверь. Миссис Пенрутлан громко сообщала:
– Половина восьмого, а ваш завтрак будет на столе в восемь. Вставайте!
Как приятно проснуться в каком-то новом, незнакомом месте в начале каникул, думать о том, как они будут купаться, кататься на великах, устраивать пикники, пить и есть, совершенно забыв об экзаменах, распорядке дня и наказаниях! Четверо ребят и Тимми потягивались, с восторгом глядя на сияние солнца за окнами. О, какой день!
Завтрак уже ждал их.
– Сила! – воскликнул Дик, оглядывая яичницу с беконом, холодную ветчину, домашний джем и мармелад. – Миссис Пенрутлан, семеро ваших детей, должно быть, очень жалели, что им приходится уезжать из дома, когда они выходили замуж или женились. Я бы на их месте оставался с вами до конца своих дней!
У ЗАЛИВА
Первые три дня на ферме Тремэннон были днями, когда ничего не происходило. Дни, полные лени, солнца, вкусной еды, собак и – мальца Яна.
Вот уж это было сущее божье наказание. Четверка ребят, по-видимому, чрезвычайно интересовала его, и этот босоногий соглядатай таскался за ними повсюду. Он появлялся из-за кустов на дорожках, там, где четверо располагались на пикник, и повсюду его черные глаза неотрывно наблюдали за ними.
– Что толку его прогонять, – вздыхал Джулиан. – Уйдет за одну изгородь, появится из-за другой. Как ему только не надоест все время заниматься этой слежкой? Да и какой в ней смысл?
– Какой там смысл, – сказала Джордж. – Просто любопытство. Чего я не могу понять, так это почему Тимми так к нему расположен. Ему бы, наверное, следовало лаять, или рычать, или еще что-нибудь, а он ведет себя как дурак, позволяет Яну играть с собой, тормошить, как глупого щенка.
– Что ж, завтра я собираюсь найти этого прадедушку и сказать ему, чтобы он не отпускал Яна от себя, – сказал Джулиан. – Парень меня просто с ума сводит. Так и хочется взять да прихлопнуть его как комара, вечно он жужжит над ухом. Боже, да он опять здесь!
И в самом деле. Черные глаза выглядывали из-за дерева, прячась за листьями. Тимми радостно кинулся туда и с таким восторгом стал скакать вокруг Яна, что Джордж стало не по себе.
– Тимми! Ко мне! – приказала она. – Ты что, не понимаешь, что тебе следует прогонять Яна, когда он сюда является, а не любезничать с ним? Мне стыдно за тебя!
Тимми поджал хвост, вернулся к ней и уселся рядом. Дик рассмеялся.
– Да он сердится! Не хочет глядеть на тебя, Джордж! Нарочно отворачивается!