Весь последующий текст Иван подчеркнул для себя карандашом:
«.Содержание перегноя в чернозёме колеблется от 4 % до 16 %. Физические его свойства делают его весьма благоприятной почвой для растений, но он имеет существенный недостаток — страдает от засухи».
На карте — приложении к журналу, — обозначающей характеристики почв центрального чернозёмного района, он отметил красным карандашом естественные залежи фосфоритов, ценнейших удобрений для обеднённых почв.
Даже в своём хозяйстве, занимающем не столь обширные области, он столкнулся с различными видами почв. Это лишний раз говорило о необходимости иметь в совхозе свою лабораторию почвоведения и селекции растений. Директор уже оборудовал пустующее помещение под лабораторию, куда в специальных горшочках собрал со своих полей все образцы грунта. Оставалось завести из области реактивы и кое-какие приборы. Победить непредсказуемый климат можно только «районированными» сортами пшеницы, обрабатывая почву по особой технологии, позволяющей сохранять влагу.
Пожелтевшие от времени «Труды Императорского Вольно-Экономического Общества» Иван возил с собой повсюду, но больше никому не показывал.
Откуда в небольшом селе, в доме портного с многочисленным семейством могло появиться столь раритетное издание?
Пётр Агеевич Марчуков принадлежал к сельской интеллигенции, до которой не было дела ни царской, ни советской власти. Такие люди существовали сами по себе, таковыми их делал собственный образ жизни, богопослушание, семейные традиции и извечная любовь к труду. Пётр Агеевич не употреблял спиртного, не курил. Кроме Библии интересовался литературой, читал газеты и журналы.
Среди его клиентов была публика разная: он обшивал, в основном, людей зажиточных, нередко его навещали люди весьма образованные. Один из них, Сем- нитский Демьян Апполинарьевич, захаживал частенько. Поначалу как клиент, затем запросто, по-домашнему.
Семнитский был из тех русских людей, которых называли «подвижниками». На собственные деньги он основал сельскохозяйственную школу-интернат для сельских детей в Ежовке, в пяти километрах от Алешков. По образованию преподаватель истории, Демьян Апполинарьевич живо интересовался агрономией, последние годы работал в попечительском совете крестьянства при Борисоглебской волостной управе.
В один из летних вечеров, за чашкой чая, в доме Марчуковых решилась судьба Ванятки. Ему исполнилось семь лет, и Пётр Агеевич отдал сына в интернат Сем- нитского.
Это решение его было безоговорочным, Марчуков почитал за счастье для Вани находиться под крылом столь образованного человека, методы которого сводились не только к учёбе, но и воспитанию детей трудом на земле.
Сам Пётр Агеевич стремился привить интерес младшенькому к растениям.
— Вот смотри! — говорил он, протягивая к глазам Вани свою ладонь. — Вот маленькие семечки. Их мы посадим весной в землю, там они набухнут от влаги, из них появятся маленькие росточки. Росток поднимется вверх, потянется к солнцу, появятся корешки, которые питают стебель, и он окрепнет, вырастет большим, с красивыми желтыми листами вокруг круглой головы. Эта голова будет поворачиваться за солнцем, чтобы новые семечки росли, вбирая в себя тепло. Вот так из одного семечка появятся много новых. Каждому растению у человека есть своё место, как и всякому семечку.
По такому же принципу было построено обучение в интернате Семнитского. Главное — не заставлять, а пробудить интерес у крестьянских детей, дать им возможность увидеть результаты своего труда, собрать урожай на делянках, возделанных своими руками. Младшие ученики помогали старшим, а результаты их общего труда как нельзя лучше видны были на кухне интерната в виде изобилия всевозможных овощей за столом.
Демьян Апполинарьевич, небольшого роста, сухощавого сложения старик с редкой седой бородкой, носил пенсне и был скорее похож на «книжного червя», чем на любителя земледелия, но в нём удачно сочеталось и то и другое. Он преподавал детям русский язык, историю, литературу, арифметику и географию: в единственном лице — попечитель, преподаватель и воспитатель. Два подсобных рабочих и истопник (а заодно и повар) содержались на деньги попечительского совета, а прокормить себя ученики должны были собственным трудом. На грядках интерната росли гигантская морковь, удивительная свёкла с цветными окружностями в разрезе, диковинная капуста и много всякой всячины.