– Тогда, по-моему, тебе надо идти. – Она с притворной озабоченностью всмотрелась в моё лицо. – Вид у тебя совсем неважный. Похоже, и в самом деле очень болит живот. Пойдём, я провожу тебя до ворот.
Брианна повела меня через площадку, приобняв одной рукой, словно я в любой миг могла грохнуться в обморок. Я благодарно подыграла ей: опустила голову и обеими руками схватилась за живот. Никто не пытался нас остановить, хоть я и заметила, что несколько человек на нас посматривают.
У ворот стоял на страже школьный охранник, мистер Перкинс.
– Куда это вы собрались? – прорычал он.
– Я – никуда, – ответила Брианна. – А вот Агата себя плохо чувствует и позвонила своему папе, который за ней уже едет.
Мистер Перкинс открыл было рот, чтобы возразить, но Брианна опередила его.
– У неё женские проблемы, – сообщила она, доверительно понизив голос. – Знаете, как это бывает…
Шокированный мистер Перкинс захлопнул рот и кивком разрешил мне идти. Брианна нежно похлопала меня по спине.
– Поправляйся!
И вот я уже шагала по дороге.
Я знала, что Лиам и Брианна сделают всё, чтобы прикрыть меня на уроках. К тому же у Лиама ещё оставался приборчик с записью того, как я говорю на перекличке «Здесь». На весь день этого вряд ли хватит, но до ланча, скорее всего, мне удастся дотянуть. А больше, наверное, и не надо. Разведаю тот провал и быстренько вернусь обратно.
От Сент-Риджиса до района Саут-Банк добраться довольно просто. Бо́льшую часть пути я проехала на автобусе. Спрыгнув на остановке «Вестминстерский мост», я десять минут шла по Саут-Банку, пока не добралась до башни Оксо, знаменующей начало сада Берни-Спейн. Бросив взгляд через лужайку, которых в этой застроенной части Лондона очень мало, я увидела кольцо трепещущей на ветру жёлто-чёрной ленты, тёмную дыру в середине огороженного участка и торчащий оттуда кормой вверх, точно «Титаник», фургон с мороженым. Я узнала логотип фирмы и название – такой же фургон часто стоял перед воротами школы после уроков. «Мистер Кул-Коунс».
Я двинулась к заграждению, на ходу запоминая все детали. Неподалёку от провала стоял белый фургон с круглой тарелкой антенны на крыше, вокруг суетились какие-то люди: наверняка очередная съёмочная группа, приехавшая снимать репортаж.
Горстка туристов и местных жителей собралась поглазеть на провал, словно на очередную художественную инсталляцию в Саут-Банке. Строго говоря, сама дыра в земле была не такой уж большой. Дверь фургончика так и болталась нараспашку, – должно быть, продавец мороженого не захлопнул её во время бегства.
Прочитав описание аварии в газете, я ждала, что провал окажется куда более серьёзных размеров – как те, про которые я читала раньше, куда съезжали целые улицы. Но этот был размером примерно с двухэтажный автобус, хотя казался огромным из-за жёлто-чёрной полицейской ленты. Опасаясь, что провал увеличится, её натянули на благоразумном удалении от самой дыры.
Я подошла к ленте, прикидывая, остановит ли меня кто-нибудь, если быстро поднырнуть и попробовать рассмотреть поближе, что происходит внизу. Отсюда дна не было видно. Я уже положила руку на ленту, готовясь приподнять её, как справа от меня чей-то голос очень тихо произнёс:
– Выброси это всё из головы. Прекрати расследование.
Я вихрем развернулась и увидела перед собой женщину в капюшоне. Лицо у неё было обмотано шарфом, на глазах – тёмные очки. Очень эффективный способ маскировки. Опознать её было бы невозможно. Даже голос, и тот звучал сдавленно.
– Почему? Кто вы? – потрясённо спросила я.
– Выброси это из головы, Агата Фрикс, – повторила женщина настойчиво. – Прекрати расследование.
И, не сказав больше ни единого слова, зашагала прочь, к набережной, где затерялась в толпе.
Конечно, я могла бы броситься следом за ней, спросить, откуда она знает моё имя, откуда знает, что я занимаюсь детективной работой? Но что-то остановило меня. Возможно, её манера держаться и тот факт, что она подошла ко мне ясным днём и произнесла моё имя, словно мы давным-давно знакомы. Всё это говорило о том, что она уверена в себе, а уверенность – признак силы. Люди, которые могут себя защитить, обычно мало чего боятся.
Поэтому я позволила ей уйти. Один только Лиам знал, что я отправилась в Берни-Спейн, и пропади я где-то в обществе этой закутанной незнакомки, мой след затерялся бы и никто бы никогда меня не нашёл. Случись что со мной, никто бы даже не знал, где меня искать. Мне тут же вспомнилось, как чуть больше шести недель назад буквально за поворотом у Королевского географического общества какой-то незнакомец вдруг вынырнул из тени, прижал мне ко рту пропитанную хлороформом тряпку и шёпотом велел, чтобы я прекратила расследование.