Мне вдруг нехорошо стало, и вслед герцогу полетело мое решительное:
— Ужин в одиночестве в моей комнате будет лучшим подарком!
Герцог остановился. Медленно повернулся, смерил меня неприязненным взглядом и произнес:
— Как пожелает леди.
Я кивнула, развернулась и сбежала вниз по ступеням к ожидающему господину Иреку. Поверенный нервно указал на лестницу, ведущую в западное крыло, так что, сойдя с одной лестницы, я начала подниматься по второй, спиной ощущая взгляд герцога. Он не двинулся с места до тех пор, пока мы не вступили в узкий коридор.
Прямо, прямо, прямо, направо, вверх на два этажа, прямо, налево, снова вверх - одним словом военная крепость. Здесь ничего не было сделано для удобства, исключительно для защиты, и следуя за Иреком я представляла себе гипотетического врага, вскарабкавшегося на эту массивную гору, преодолевшего все внутренние дворы и дворики, взгромоздившегося по лестнице и обнаружившего настоящий лабиринт из ходов, поворотов, лестничных пролетов. Так и представился одиозный варвар, рухнувший на колени и возопивший ‘За что?!’. На мой тихий смех обернулся поверенный, окинул недоуменным взглядом и ускорил шаг.
Спустя еще два поворота мы оказались у широкой галереи, освещенной магическим светом, украшенной картинами изображающими морские пейзажи и полом, устланным великолепным ассирейским ковром. Идти по нему однозначно было приятнее, чем по каменным плитам замка.
— Спальня герцога, - уведомил Ирек когда мы миновали первую дверь галереи.
Мне вдруг стало интересно, зачем господин поверенный мне это сообщил. Лично мне было совершенно не интересно, где спальня моего фактического супруга, интересовало кое-что другое:
— А это чьи? - поинтересовалась я, когда мы проследовали далее мимо других дверей.
— Здесь будете проживать только вы и герцог, - сообщил поверенный таким тоном, словно вопросы задавать я вовсе не имею права.
А дверей было много - я насчитала восемь прежде, чем миновав всю галерею, Ирек сообщил:
— Ваши покои, леди Уоторби.
Дверь открылась самостоятельно - магия здесь все же имела место, и сразу зажглись магические светильники. Несмело войдя в помещение, я сразу увидела широкую двуспальную кровать. Это было несколько странно, ведь ожидалось как минимум три комнаты, а здесь только спальня и неприметная дверь, видимо ведущая в уборную. Обстановка оказалась донельзя скромной - собственно кровать, столик у зарешеченного окна, одинокий стул почему-то у стены, а не у стола, платяной шкаф в дальнем углу. Ни занавесок, ни ковра, ни даже пледа - постель была застелена грубым серым сукном.
— Покои, - не скрывая иронии, протянула я.
Собственно галерея была и то роскошнее.
— Это военный объект, леди, - сухо напомнил поверенный.
Я решила промолчать, и молча протянула руку за собственным саквояжем.
— Ваши вещи скоро принесут, - сообщил мне Ирек, отдав саквояж, - и…
Все так же молча я закрыла дверь.
Не потому что хотела показаться грубой, вовсе нет - просто не хотела показать собственные слезы. Оставшись одна, бросила саквояж на постель, прошла к окну и распахнула тяжелые ставни. В лицо ударил теплый морской воздух, чуть солоноватый, с привкусом приключений и свободы, и такой… Слезы заструились по щекам, пальцы вцепились в решетку, грубую и ржавую.
А за окном уже была ночь, в небе сияли звезды, на море, словно отражением звездного неба, сияли фонарики рыбацких лодок, в крепости прозвучал горн…
Дверь открылась без стука, когда я от молчаливых слез, перешла к судорожным рыданиям. Естественно мгновенно перестала плакать и порадовалась тому, что так и не сняла шляпку.
Послышался звук шагов, затем глухой стук и прозвучал спокойный голос герцога:
— Ваш первый свадебный дар, леди Уоторби.
Я промолчала, прилагая все силы к тому, чтобы плечи не вздрагивали, и ни один всхлип не вырвался наружу.
— Я полагал, ваше воспитание включало в себя столь несложное правило, как благодарность за подарок.
Отцепив пальцы от решетки, и все так же не оборачиваясь, я с трудом ответила:
— Я… благодарна.
Изобразить реверанс я в таком состоянии не могла, да и не хотела. И теперь просто стояла и ждала, пока меня оставят наедине с моим собственным горем.
— Ужин в девять, - нарушил недолгое молчание герцог.
— Но… - начала я и осеклась.
— Ужин в девять, - повторил лорд. - Единственной уступкой вашему вздорному нраву будет его неприватность, на большее было бы глупо рассчитывать, а вы мне глупой не показались. Надеюсь, в дальнейшем я не разочаруюсь.