— Какой красивый!— задохнулся от восхищения Сэм и опять пожалел, что рядом нет Сары.
Мальчики отпрянули, когда лошадь взбрыкнула, а потом встала на дыбы. Но Боб крепко держал поводья и что-то ласково приговаривал. Вскоре лошадь утихомирилась и позволила Бобу увести себя в стойло. Сэм, затаив дыхание, следил за происходящим, восхищаясь умением, с которым инструктор управлялся с норовистым скакуном.
— Пойдемте,— сказал мистер Рейбер, обращаясь к мальчикам,— теперь можно взглянуть на Черное Облако поближе.
Когда они подошли к стойлу, огромная лошадь спокойно жевала овес.
— Какой все-таки красавец!— опять повторил Сэм.
— Из него получится отличная выставочная лошадь, когда его хорошенько обучат,— с гордостью сказал мистер Рейбер.— Это уж забота Боба. Он хорошо ладит с верховыми лошадьми и лучший объездчик в округе.
Лицо Боба порозовело от гордости, он похлопал Черное Облако по крупу.
Еще несколько минут полюбовавшись лошадью, ребята вместе с мистером Рейбером вышли из конюшни.
— Нам, пожалуй, пора,— сказал Тим.
— Да-да,— согласился Сэм.
— Вы можете прийти, когда захотите навестить Черное Облако,— пригласил их мистер Рейбер, и захватите с собой сестру в следующий раз.
— Спасибо,— сказал Сэм.— она прямо помешана на лошадях.
Мистер Рейбер засмеялся:
— Я знаю, что ты имеешь в виду, у меня самого такая дочь. Может быть, вы с Сарой захотите покататься верхом, так пожалуйста — лошади всегда в вашем распоряжении.
— Сара будет очень рада, да и я тоже,— сказал Сэм.
Братья вышли из загона и пошли к дороге.
— Мистер Рейбер и Боб Долан приятные соседи,— заметил Сэм.
Тим кивнул:
— Безусловно. Только плохо, что пропала такая дорогая лошадь.
— Да,— согласился Сэм со вздохом.— Но мы теперь по крайней мере знаем, кто владелец серебристого мотоцикла, который стоит у домика.
Он сделал многозначительную паузу.
— Интересно, не этот ли гад Хай напугал меня до смерти своим воплем там, в лесу?
— Вот именно,— сказал Тим и добавил,— хотелось бы знать, зачем это понадобилось. Может, ему захотелось в этом доме пожить одному, чтобы никто не мешал?
— Может, и так,— согласился Сэм и пожал плечами.
Тут ребята подошли к дороге. Сэм внезапно остановился.
— Послушай, Тим, мы разве не вернемся в домик за Сарой?
— Да она уже давно дома,— ответил Тим.— Пошли, по дороге идти ближе, чем через лес, да еще вокруг пруда.
Сэм было последовал за Тимом, но какое-то странное чувство помешало ему сделать это. То самое необъяснимое чувство, которое возникало у близнецов по отношению к друг другу. Вот и сейчас Сэм почувствовал, что должен вернуться к пруду за Сарой.
— Я вернусь к домику,— произнес он, пролезая под забором,— Сара, наверное, ждет нас там.
— Ты найдешь дорогу отсюда?— отозвался Тим.
— Конечно,— возмутился Сэм,— в конце концов, кто первый обнаружил эту заросшую просеку в лесу, ты что, забыл?
Ему уже стал надоедать Тим, который обращался с ним как с малым ребенком. Им с Сарой уже по четырнадцать лет, они достаточно взрослые, чтобы позаботиться о себе.
— Ладно-ладно,— сказал Тим.— А я все-таки пойду домой. Хватит с меня прогулок по лесу.
Слишком много для одного дня. Кроме того, я могу понадобиться папе.
Мальчики расстались. Тим, насвистывая, пошел по дороге, Сэм — через поле к лесу. Сэм бы не ответил, почему перешел на бег, но ему казалось, что надо вернуться к домику как можно скорее.
Cвернувшись клубочком, несчастная Сара дрожала в углу сырого погреба. Бесполезно было звать на помощь и стучать в дверцу. Никто ее не услышит. В доме было тихо, никаких шагов наверху. Горло у нее болело, а костяшки пальцев были все в ссадинах. Она старалась отогнать страшные мысли, которые лезли в голову. Кто же закрыл ее тут? Кому понадобилось держать ее в этом сыром подвале?
Снова и снова она вспоминала шаги, что доносились сверху. Кто-то намеренно запер ее. Безусловно, крики и стук были слышны в комнате. Интересно, один и тот же человек развел огонь в очаге, испугал жутким криком Сэма, а потом захлопнул крышку люка над ее головой?
Где были сейчас Сэм и Тим? Наверное, очень далеко. Что, если они вернутся домой другой дорогой и не зайдут за ней? Она начала беспокоиться. Сколько еще она пробудет здесь, в этой сырости и темноте?