Приближался час закрытия библиотеки. Боб попрощался с мисс Беннет, сел на велосипед и поехал домой. Дома все было как обычно: мать накрывала на стол, отец курил трубку и читал газету.
— Привет, Боб! — Мистер Андрюс поднял голову от газеты. — Ты сегодня пришел домой такой грязный, что стиральная машина чуть не объявила забастовку!
— Да, все верно, папа! — засмеялся Боб. — Представь, я упал в яму. Был момент, когда я сильно испугался: мне показалось, что меня затягивает зыбучий песок. Слава Богу, это оказался всего лишь ил.
— Зыбучий песок? Здесь у нас нет зыбучих песков, насколько мне известно.
— Это не здесь, не в Роки-Бич, а в Сисайде. Мы взялись расследовать одно дело, и нам пришлось поехать туда. Мы забрались в одну пещеру…
— Вот что, сынок: лучше не суйся в те места! Это может дорого тебе стоить. В тех пещерах контрабандисты прятали свой товар, а еще, раньше там складывали добычу
пираты…
— Я все это слышал, папа. И еще я читал в одной книжке, что Сисайд стал мертвым городом, не успев стать великим. Ты знаешь это?
Мистер Андрюс, который был весьма эрудированным журналистом, кивнул.
— Многих людей разорила эта идея — сделать Сисайд великим. Некоторые потеряли все, до последней рубашки. Другие впали в депрессию. Несчастья начались с пожара в луна-парке. Сисайд с тех пор стал заштатной дырой…
— Он не произвел на меня такого впечатления! — возразил Боб. — Городок как городок, ничуть не хуже, чем Роки-Бич.
— За пятьдесят лет он немного пришел в себя, это бесспорно, — согласился мистер Андрюс. — Но он не стал и не станет таким, каким его надеялись видеть: большим, богатым, процветающим городом.
— Я читал, там начали строить метро, а потом от этой идеи отказались, — задумчиво произнес Боб.
— Именно так. И это стоило жизни одному из инициаторов строительства Бедняга полностью разорился — и покончил с собой. Я уже не помню его имени… но знаю, что это был человек очень энергичный, энтузиаст. Планы у него были большие. Если бы у него набралось достаточно единомышленников, Сисайд стал бы именно таким, каким тот человек надеялся его увидеть: самым великолепным городом побережья…
— Ужин готов! — крикнула миссис Андрюс из кухни. —
Идите к столу!
Боб не заставил себя упрашивать. Он был голоден как волк…
— Я предлагаю отказаться от поисков собаки мистера Аллена, — твердо заявил Пит. — У него пропал пес — и только. А для нас эта история обернулась, кроме пса, еще и драконом да двумя аквалангистами, которые, кажется, терпеть не могут чужие. Я уж не говорю про колодцы с зыбучими песками и про лестницы, которые рассыпаются у тебя под ногами. И не забудем еще про того — неведомо кого, — кто звонят по телефону и советует нам держаться подальше от его пещеры. По-моему, стоит послушаться этого совета, тем более что его дает… покойник! — Боб смотрел на неге широко открытыми глазами.
— Черт возьми, что ты такое говоришь? Какой покойник?
Дело было после ужина. Три Сыщика снова собрались в своей штаб-квартире, чтобы обсудить ситуацию.
— Когда ты ушел домой, у нас был странный разговор по телефону…
И Пит слово в слово воспроизвел «замогильное» послание. Боб облизал пересохшие губы.
— Если это не чья-то идиотская шутка, — заметил он, — то получается: кто-то очень не хочет, чтобы мы околачивались вблизи той пещеры…
На лице у Юпитера появилось упрямое выражение, так хорошо знакомое его друзьям.
— Но мы же еще ничего не выяснили насчет этого загадочного дракона!.. Я предлагаю вернуться туда сегодня же и продолжить расследование.
— Давайте голосовать! — сказал Пит. — Лично я считаю, мы должны это дело бросить.
— Бросить! Бросить! Бросить! — пронзительно закричала ручная говорящая майна[1] по кличке Чернобород; клетка ее стояла в штаб-квартире на письменном столе.
— Тихо, ты! — прикрикнул на птицу Юп. — Ты пока еще не член нашего клуба. Твое дело — помалкивать.
— Мертвые попусту не угрожают! — снова заверещала майна, хлопая крыльями.
Боб повернулся к Юпитеру.
— В самом деле, — сказал он, — может, это просто Чернобород кричал, а вы решили, что вас кто-то запугивает?
— Ничего подобного! — резко возразил Юпитер. — Человек, который это сказал, хрипло дышал и говорил с трудом. Если это сделано кем-то намеренно, чтобы голос звучал словно из могилы… что ж, это ему вполне удалось. Результат был довольно устрашающий, верно, Пит?
— Не более устрашающий, чем все, что с нами произошло с тех пор, как мы начали заниматься этой историей, — угрюмо ответил Пит, отбрасывая волосы со лба. — Если я сегодня не поседел… значит, поседею завтра.