М о л в а. Да у Пушкина давно уже роман со свояченицей, поэтому она и отказала Россету. Бедный поручик!
В я з е м с к и й. Я закрываю свое лицо и отвращаю его от дома Пушкиных.
Все уходят, на сцене одна Молва.
М о л в а. Какие комеражи! Хватит их до конца моему веку! Господа Геккерны даже после свадьбы не перестают дерзким обращением с женою Пушкина, дают повод к усилению мнения, поносительного для его чести и чести его жены. Пушкин сам во всем виноват… Я не стану здесь задерживаться, поспешу вслед за ними на бал.
Та же обстановка, что и в картине первой. Несколько изменены декорации: расположение банкеток в зале, столиков, кресел возле них, нет и широкой лестницы перед колоннами. Из глубины сцены доносится танцевальная музыка — вальс Вебера.
На сцене П у ш к и н, Ж у к о в с к и й, В я з е м с к и й, П л е т н е в продолжают общий разговор.
П л е т н е в. Не жизнь драгоценна, а ее атмосфера. Если бы не страсти, как бы можно было быть счастливым…
В я з е м с к и й. Жить есть грешить, и один бог безгрешен.
П у ш к и н. На свете счастья нет… есть покой и воля.
Ж у к о в с к и й. Каждый сам про себя чувствует: когда соберут со стола, уж другого ему не накроют. Гораций воскликнул посреди этой суматохи мира: «Лови, лови летящий час! Он, улетев, не возвратится…» В молодости мы думаем о славе и верим славе. В зрелые дни, поняв более жизнь, мы трудимся для прелести труда… «Миг вожделенный настал!» — твои стихи. Ждем от тебя Петра Великого… Плыви, силач!
Проходят.
С другой стороны выходят Г е к к е р н, С а ш к а и А р к а д и й.
Г е к к е р н. Я далек от признания столь больших литературных заслуг Пушкина.
С а ш к а. Вы никогда не сможете понять нашего первого поэта. Я прочитал его новый роман «Капитанскую дочку», это выше всей современной литературы! Как просто и как хорошо.
А р к а д и й. Вы бросаете грязью в того, кто является славой России. Пушкин признан всеми.
Г е к к е р н. Вольно же вам так думать.
А р к а д и й. Никто вам не позволит позорить имя Пушкина.
С а ш к а. Я не подам более вам руки!
Расходятся.
Пушкин медленно проходит между колоннами. Из гостиной выходит Д а н т е с, в руках у него ваза с фруктами. У двери в гостиную сталкивается с С а ш к о й и А р к а д и е м. Появляется М о л в а.
С а ш к а. Куда так много яблок?
Д а н т е с (увидел Пушкина). Для моей… законной.
Расходятся.
П у ш к и н. Какой же он подлец!
Дантес уходит.
М о л в а. Значит, есть и н е з а к о н н а я!.. (Проходит в гостиную.)
Здесь также произошла некоторая перемена интерьера. Х и т р о в о устроилась на банкетке, в других креслах расположились К а р а м з и н а, В я з е м с к а я, Д о л л и. Они продолжают разговор.
В я з е м с к а я. На Пушкина тяжело смотреть. И мне за него больно. Он виделся со своими соседками из Тригорского, с баронессой Вревской и Аннетой Вульф. Должно быть, он спрашивал их, что говорят в провинции об его истории…
Х и т р о в о. Пушкин каждого расспрашивает, первого встречного…
В я з е м с к а я. И верно, вести были для него неутешительные. С тех пор Пушкин стал более раздражительным и тревожным.
Х и т р о в о. Стоит ли так ему мучиться, он же совершенно уверен в невинности Натали.
М о л в а (в сторону). Ей очень льстит видеть Дантеса всегда у своих ног.
Д о л л и. Натали не очень искусна, чтобы скрывать свое кокетство, ей не хватает воображения… Не понимаю, зачем Пушкин всюду вывозит ее?
К а р а м з и н а. Не сидеть же ей одной дома? Когда же не выезжать в свет, как в ее годы?! Натали, к сожалению, мало предусмотрительна, слишком чистосердечна.
Д о л л и. Она виновата в глазах общества, Пушкина это особенно тревожит.
Х и т р о в о. В свете столько раздражительного для его самолюбия, для его чести.
К а р а м з и н а. Характер Пушкина слишком впечатлительный. Недалеко и до беды!..
Продолжают разговаривать.
М о л в а. Теперь уж, видно, скоро драма сия закончится. И я в ней сыграла свою роль, молва всего страшнее. (Уходит.)