«Бхил? — изумился в душе Ракшас. — С письмом от своего раджи? Кто же может быть этот раджа, кроме Прадьюмнадева? Однако зачем гадать, когда проще узнать. Всего и дела — позвать этого бхила да прочитать письмо». И он сказал стражнику:
— Хорошо, пусть войдет.
Бхил был черен кожей, как уголь, но пыль долгого пути так облепила его тело, что он стал красноватым, как темная туча в лучах заката. Он простерся ниц перед министром, потом встал на колени и положил сверток к его ногам. Сложив молитвенно руки, он обратился к Ракшасу:
— Махараджа, мой господин послал вам это письмо. Раб готов отнести назад ответ.
Пока бхил говорил, Ракшас принял сверток, внимательно оглядел его со всех сторон, потом вскрыл и обнаружил внутри написанное на бересте письмо. Вот что он прочел:
«Будь благословен! Досточтимому первому министру всевластного и славнородного махараджи Дханананда Ракшасу от махараджи гималайских племен Прадьюмнадева почтительная просьба, которая излагается в этом письме. По просьбе сестры махараджи Прадьюмнадева преславной Мурадеви махараджа послал своего наследника Чандрагупту пожить некоторое время в Паталипутре, с тем чтобы он мог поучиться управлению государством. Я, махараджа Прадьюмнадев, тогда же, когда мой сын уходил в Паталипутру, написал вам письмо, но второпях его забыли взять, и оно осталось тут. Поэтому теперь посылаю к вам своего быстроногого гонца с новым письмом. Я узнал, что моя сестра Мурадеви снова снискала милость махараджи — это радует и мать, и меня. Мы счастливы узнать, что больше нет сомнений в благородстве ее происхождения, что для нее кончились тяжелые времена. Чтобы еще больше порадовать ее, мы послали к ней Чандрагупту в сопровождении благородного и ученого брахмана. Мы послали его и для того, чтобы он повидал разные страны, чтобы увидел, как такой мудрый и искушенный в политике министр, как вы, управляет своим государством. Мы знаем, Что, пока он живет в Паталипутре, его хранит ваш благосклонный взор, и поэтому не тревожимся о нем. Мы уверены, что пребывание в Паталипутре будет полезным для юного наследника престола: не у всякого раджи есть такой первый министр, как у махараджи Дханананда, и не всякому доведется увидеть вас и поучиться у вас. Благородный Чанакья, с которым мы отправили Чандрагупту, воистину лишен всех мирских желаний и не станет искать встречи с таким могущественным человеком, как вы, а поэтому он не сможет представить вам юношу. Оттого посылаю я это письмо. Примите Чандрагупту как своего и не оставьте его своим попечением. На этом кончаю. Да сопутствует вам благо!»
Ракшас был изумлен удивительным совпадением вещей. Разве мог он ожидать такого письма? Ведь только за какое-нибудь мгновение до того, как он его получил, он думал послать шпиона выяснить точно, кто такой Чандрагупта, и вдруг… Теперь в этом уже нет надобности. Раз этот запыленный гонец доставил ему письмо самого Прадьюмнадева, можно ли еще сомневаться в юноше? Да ведь и верно, Чандрагупта так поразительно похож на Мурадеви! Что ж, Прадьюмнадев написал ему так почтительно и скромно, что будет дурно не ответить ему тем же. Тем более что он как-никак тоже раджа. Нужно проявить внимание к его сыну. Сомнения, какие были, рассеялись. Значит, нечего больше думать об этом.
И, решив так, Ракшас написал почтительный и смиренный ответ Прадьюмнадеву, отдал его бхилу, велел покормить гонца и дать ему отдохнуть перед обратной дорогой. Бхил ушел, унося письмо министра.
Вскоре пришел Хираньягупта — самый доверенный из слуг Ракшаса. Он знал все дела министра, всех наперечет его тайных слуг. Когда Хираньягупта вошел, Ракшас велел ему плотно закрыть дверь и только тогда начал:
— То дело, ради которого я за тобой посылал, уже кончено, так что об этом нечего говорить. Но расскажи мне, что ты предпринял относительно Вриндамалы.
— Господин, — отвечал Хираньягупта, — я сам повидался с ней и сказал, что министр хотел бы с ней поговорить. Она как будто испугалась сначала, но я сказал, что бояться нечего, что речь идет о благе ее собственном и ее госпожи. Так что она согласилась прийти сегодня.
Ракшас нахмурился, слушая рассказ слуги. Он недовольно покачал головой.
— Ах, Хираньягупта, ты столько лет при мне и не понимаешь простых вещей. Почему, глупец, ты не сделал так, как я велел, — не передал ей все через свою жену? Разве ты не понимаешь, что если Мурадеви узнает, что мой слуга говорил о чем-то с ее рабыней, это может ее насторожить и она лишит Вриндамалу своего доверия? А если это случится, что нам проку в служанке? Однако теперь уже поздно. Если она сегодня придет, то пусть, а если нет, в другой раз пошлешь за ней свою жену. Тогда ни у кого и мысли не появится выяснять, зачем и почему она сюда приходила. Вот так, Хираньягупта. В подобных случаях нужно быть особенно осторожным.