Нэнси опустила глаза и сделала еще один глоток пива, но у Тома было такое впечатление, что она не чувствует его вкуса.
— Менденхолл многое успел рассказать вам, — сказал Том. Нэнси подняла глаза. Она казалась сейчас такой же несчастной, как ее маленькие пациенты.
— Я пересказываю тебе общий смысл, — сказала она. — Майкл разговаривал в основном не со мной. Иногда он считал, что я — Роман Клинк. А два раза ему казалось, что перед ним — капитан Бишоп. Майкл почти все время был без сознания, ему сделали две очень серьезных операции. Капитан Бишоп зашел к нему всего один раз, но в тот день Менденхолл был в коме.
— А что с Клинком?
— С ним работы было немного — только вытащили пулю и зашили рану. На прошлой неделе Билл видел, как он выходил из бара. Он сказал, что Клинк держался как настоящий герой. Человек, покончивший с убийцей Мариты Хасслгард. Билл сказал, что Клинк был очень пьян.
— Билл понимает толк в таких вещах, — вставила Хэтти.
— Мне понадобился целый вечер, чтобы вытянуть из него хотя бы это, — сказала Нэнси, улыбаясь Тому. — Мой брат не слишком разговорчив. У него доброе сердце. Он разрешает мне принимать здесь этих несчастных ребятишек, хотя это поставило всю его жизнь с ног на голову.
— Там, на балконе, мы с Биллом видели капитана Бишопа. Он шел по нижнему ярусу. — Хэтти и Нэнси переглянулись. — Бишоп увидел бы меня, если бы не Билл, который сделал знак, чтобы я отошел от перил.
— Ты уверен, что он не заметил тебя?
— Не думаю, — покачал головой Том. — Я тоже не сразу узнал Бишопа без формы.
Хэтти фыркнула. Нэнси по-прежнему выглядела унылой и встревоженной.
— Бишоп обычно скользит мимо, словно невидимый, — Нэнси невесело рассмеялась. — Как только посмотришь на него, тут же хочется отвести глаза и никогда не иметь ничего общего с этим человеком.
— Наверное, навещал кого-то, — сказала Хэтти.
— Навещал? — удивился Том.
— Этот дьявол родился в Третьем ярусе, — сказала Хэтти.
— Здесь до сих пор живет его сестра Кармен, — добавила Нэнси. — Сидит целыми днями у окна и смотрит из-за занавески на улицу.
— Выглядит такой кроткой и мягкой, пока не взглянешь ей в глаза.
— И тогда понимаешь, что эта женщина готова перегрызть глотку младенцу за лишний пенс.
Нэнси потянулась и зевнула во весь рот. Даже в такой нелепой позе она все равно казалась Тому красивой. Потом она закинула руки назад и выгнула спину. Она немного напоминала кошку. Том вдруг понял, что все время разговора смотрел на лицо Нэнси и даже не обратил внимание, что на ней надето. Сейчас он заметил, что на Нэнси облегающая белая водолазка, бежевые джинсы и белые тенниски, такие же, как у Сары, только грязные и стоптанные.
— Пора впустить Билла обратно в его комнату, — сказала Нэнси. — Было так приятно снова повидать тебя, Том. И тебя, Сара. Хотя не стоило мне сегодня так откровенничать.
Она встала и запустила руку в волосы.
— Вы скоро вернетесь к работе? — спросил Том.
Нэнси посмотрела на Хэтти.
— О, готова спорить, что Бони пришлет за мной через день-два. А вообще-то, шел бы он к черту.
— Ты правильно понимаешь ситуацию, — кивнула Хэтти. Они направились к двери. Неожиданно Нэнси снова заключила Тома в объятия и сжала так крепко, что у него перехватило дыхание.
— Я надеюсь... о, я даже не знаю, на что мне надеяться. Будь осторожен, Том.
Они вышли на улицу, и только тогда Том сообразил, что Нэнси уже отпустила его. Билл, попыхивая трубкой, встал с перил и двинулся им навстречу.
— Как она тебе, Хэт? — спросил он.
— Нэнси — очень сильная девушка, — сказала Хэтти.
— Она всегда была такой, ребята, — сказал Билл.
Том сунул руку в карман и извлек оттуда первую попавшуюся банкноту. Он едва разглядел в полутьме, что это было десять долларов. Он вложил деньги в руку Билла и прошептал:
— Это для Нэнси, если ей что-нибудь понадобится...
Банкнота исчезла среди лохмотьев Билла. Брат Нэнси подмигнул Тому и направился к двери.
— О, — сказал он, оборачиваясь. — И как это вы прошли мимо? — Том ничего не понимал. — А я вас и не заметил.
Сара схватила Тома за руку, и они последовали за Хэтти по шатким деревянным переходам, узким улицам с издевательскими названиями, мимо покосившихся стен. Попадавшиеся навстречу дети смотрели на них во все глаза, а мужчины с тяжелым взглядом направлялись к Саре, но, увидев Хэтти, тут же отступали. Наконец они спустились на первый ярус, прошли под темной аркой и вышли на тенистую улицу, которая показалась им на этот раз удивительно яркой.
Даже пыльное жилище Перси с темными гостиными и бесконечными лестницами казалось светлым и уютным после «Рая Максвелла». Внизу, в мощеном дворике сидели, уютно устроившись на дырявом автомобильном сиденье, из которого выбивался конский волос, Перси и Бинго. Песик уткнулся в складки кожаного передника Перси и вилял хвостом из стороны в сторону.
— С Нэнси все в порядке? — спросил Перси.
— Эту девушку ничто не может выбить из колеи.
— Я всегда это говорил, — Перси передал визжащего щенка Саре, но Бинго рвался из рук хозяйки обратно к кожаному переднику, пока они не свернули за угол, но даже и тогда песик продолжал рваться в сторону жилища старьевщика.
— Непостоянное животное, — хмуро проворчала Сара.
Когда они сворачивали за угол, по улице, огибающей Райские кущи с юга, промчалась полицейская машина с визжащей сиреной.
За ней — вторая.
Сара вела машину медленнее, чем на пути к Нэнси, они ехали вниз, к морю и замусоренным болотам старого туземного квартала.
— Вы очень понравились мне, юная леди, — сказала Хэтти, снова примостившаяся на коленях у Тома. — И Нэнси Ветивер тоже.
— Да, действительно? — удивленно переспросила Сара.
— Разве она рассказала бы так много, если бы дело обстояло иначе? Нэнси вовсе не болтливая дурочка.