— Не знаю, сосед, не знаю. Мне просто показалось, будто люди, которых я видел в поезде, кое-что пронюхали.
— Такие разговоры следовало бы запретить, — вмешалась тетя Тереза.
— Да они давно запрещены, — усмехнулся Сернка.
Дядя Иозеф, наморщив лоб, задумался, потом закурил сигарету.
— А вообще, пускай их приходят, — рассудил он. — Мне бояться нечего. Во-первых, здесь достаточно гардистов, чтобы с ними расправиться. А во-вторых, что они мне сделают? Я человек бедный. В гарду я не вступал, зять мой арестован, в политику не вмешиваюсь. Кто заварил кашу, тот пусть и расхлебывает. А я всегда считал, что политика — дело господское. Правда, Тереза, я так говорил? — обратился он к жене.
— Ну, тут вы не совсем правы, — задумчиво ответил Сернка. — Я слыхал, что в партизаны пошли бедняки — крестьяне и рабочие, такие же, как и мы. Они хотят переделать мир и построить новую жизнь не для господ, а для себя.
— Еще неизвестно, чем это все кончится. Эх, чего только люди не придумают! А если и придут партизаны, ничего не поделаешь, будут они у нас командовать, — вздохнул дядя.
Сернка закончил работу и принялся собирать инструменты. Лацо бросился помогать ему.
— Ну, надеюсь, теперь все будет в порядке, — сказал Сернка. Он пустил воду и еще раз проверил, не протекает ли раковина. — Хороша, пока снова не испортится, — рассмеялся он.
— Спасибо вам, пан Сернка, — сказала тетя. — А то текло так, что лужи на полу стояли.
Сернка ушел, а дядя Иозеф сел за стол.
— А ты что слыхал в поезде? — обратился он к Лацо.
— Ничего.
— А в Вербовом о чем шепчутся? Тоже о партизанах?
Лацо совсем растерялся.
— Не знаю, — прошептал он.
Дядя Иозеф махнул рукой.
— Сплетни все это, ерунда! Даром только людей баламутят. И в гарде говорят глупости, и Сернка повторяет всякие небылицы, словно старая баба… Собирает слухи в поезде…
— Можно мне пойти к Ондре? — спросил Лацо.
— Беги куда хочешь, только поздно не возвращайся, а то тебе попадет, — пригрозил дядя.
Радуясь тому, что его так легко отпустили, Лацо выбежал на улицу. Стоял ясный солнечный день, почти все прохожие уже были в весенних пальто. Лацо шел очень быстро. То и дело он опускал руку в карман, проверяя, на месте ли подарок для Зузки. Ему не терпелось поскорее увидеть своих друзей. За время каникул он очень по ним соскучился. Жаль только, что нельзя им рассказать о ночном походе в горы. Ну, ничего, они узнают об этом позже, когда партизаны уже победят. Лацо понравилось, как говорил о них сегодня Сернка. Лацо мог бы вставить пару слов, он разбирается в этом получше дяди.
Ондра стоял у ворот своего дома, засунув руки в карманы и беспечно поглядывая по сторонам. Он еще издали заметил Лацо и не без удовольствия подумал, что вся команда наконец в сборе. Но стоило Лацо к нему приблизиться, как Ондра равнодушно проговорил:
— Поди в подвал и смени там Зузку, а ее пошли на пост вместо Ивана. Ты ездишь отдыхать, а мы, как видишь, работаем.
Холодный прием не обидел Лацо. Напротив, он сразу же почувствовал себя дома. Осторожно спустившись по лестнице, он разглядел в полумраке Зузку — она сидела на нижней ступеньке и тревожно прислушивалась к его шагам.
Узнав Лацо, девочка вздохнула с облегчением, однако не удержалась, чтобы не упрекнуть его:
— Не успел приехать, как уже напугал!
— Ондра велел сменить тебя.
— Хорошо, а я пойду сменю Ивана. Он сильно кашляет. Мама велела ему побольше бывать на воздухе, — сказала Зузка и уже повернулась к Лацо спиной.
Но мальчик остановил ее.
— Постой, — сказал он смущенно. — Я тебе кое-что привез.
Он вынул из кармана таинственный маленький предмет, завернутый в бумагу. Зузка с любопытством взяла сверточек, развернула его и даже взвизгнула от восторга:
— Колокольчик!
Лацо очень обрадовался, что его подарок доставил Зузке столько удовольствия, но сурово заметил:
— Чего ты визжишь? Колокольчика никогда не видела? Беги смени Ивана и не ори! — Он указал пальцем на потолок, откуда доносился равномерный гул. — Еще испугаешь своим криком нашего друга.
Это резонное замечание не умерило Зузкиной радости.
— Я не буду шуметь и позвоню, только когда он кончит, — заверила она Лацо и вприпрыжку побежала к Ивану.
Глава XXXI. Пакеты в тайнике
Мать Ондры наскоро поела и принялась мыть посуду.
— Ты пойдешь сегодня со мной, Ондриш, — сказала она. — Поможешь мне резать у Ланцухов тряпки.
— Весь день? — разочарованно протянул Ондра. — Мы ведь хотели еще учить уроки.