— Раз уж мы команда, так все пойдем, — храбро заявила Зузка.
Ферко подбежал к девочке, вцепился в ее юбочку:
— И я тоже пойду!
Главкова поднялась с лавки и погладила девочку по голове:
— Останься дома, Зузочка, и ты, Иван, тоже. Поиграйте с Ферко, чтобы он не плакал. Может, и я на минутку выбегу.
Зузка взяла Ферко за ручку и подвела к скамейке.
— Давай, Иван, посидим с Ферко, — вздохнула она.
Иван грустно поглядел на товарищей и молча кивнул головой.
Лацо с Ондрой вышли на улицу и направились к дому старосты. У входа в сарайчик теперь стояли два гардиста. Мальчики спрятались за каштаном, у ограды, и не отрываясь глядели на маленькое окошечко. Сердца их тревожно стучали.
Из дома старосты вышли вооруженные гардисты. Один из них отпер дверь сарая и вошел туда. Мальчики стояли ни живы ни мертвы. Лацо стиснул зубы, чтобы не крикнуть.
В дверях показался отец, конвоируемый гардистами. Он глубоко глотнул воздух и бросил взгляд в сторону своего дома. Может быть, надеялся увидеть кого-нибудь из близких. Не Лацо ли?
Мальчик в три прыжка очутился рядом с отцом:
— Папа!
Отец вздрогнул, шагнул навстречу сыну, но один из гардистов оттолкнул его прикладом, а двое других набросились на Лацо. Но мальчик увернулся, стремглав кинулся назад и юркнул в пролом садовой ограды. Гардисты побежали за ним вдогонку. Один попытался протиснуться между прутьями ограды, но застрял, другой устремился к калитке.
Ондра бросился к крольчатнику, где забор был ниже, перелез в сад и пополз по траве, мучительно вглядываясь в темные ряды деревьев.
— Лацо! — тихо позвал он.
— Я здесь! — шепотом откликнулся Лацо.
Лацо притаился за кустом смородины. Ондра помог ему встать и перескочить через ограду.
Не чуя под собою ног, мальчики добежали до речки, перешли ее вброд и разошлись в разные стороны, чтобы обоим не попасться. Лацо залег в густой лебеде, скрывшей его с головой, и отдышался.
Вода сонно журчала по камешкам. Где-то вдалеке раздался крик, потом странный, пьяный смех, и снова все затихло. Лацо насторожился. Может быть, Ондра уже вернулся домой и теперь рассказывает маме, как за ними гнались? Лацо с тоской поглядел на свой уютный, тихий домик, утонувший в зелени садов. «Эх, как здесь хорошо, какая тишина, а отца сейчас будут допрашивать. Снова начнут его мучить, снова потребуют, чтобы он выдал партизан». Мальчик горько вздохнул. Над безмолвствующей деревней уже спустились сумерки. Лацо почудилось, будто на том берегу — между липами и крайним домом их деревни — кто-то прохаживается размеренным шагом взад и вперед.
Вглядевшись попристальней, он, к своему изумлению, различил солдата с ружьем.
«Оцепили все Вербовое», — пронеслось у него в голове.
Вдали в чьем-то окошке зажегся и сразу же потух огонек. Должно быть, кто-то чиркнул спичкой.
«Караулят и наш дом», — с ужасом подумал Лацо и сразу же вскочил. Мать там одна, немецкий фашист стоит у ворот. А может быть, это не немец, а гардист. Не все ли равно — маму могут обидеть. Мальчик мгновение колебался, потом тряхнул головой и решительно зашагал по направлению к лесу. Перед ним возвышалась Черная гора; огромные скалы, казалось, сокрушенно глядели на мальчика, отважившегося идти навстречу ночи.
В лесу было прохладно, со всех сторон Лацо обступили плотные тени. Деревья над головой шелестели, под ногами трещал валежник. Тьма быстро густела. Она словно выползала из-за деревьев, погружая лес в непроницаемый мрак.
Лацо долго шел почти ощупью, вытянув вперед руки. Ветви деревьев хлестали его по плечам, шипы и колючки впивались в ноги, но, упрямо стиснув зубы, Лацо взбирался все выше и выше в гору, напряженно вслушиваясь в шум ветра, боясь упустить даже самый слабый звук, свидетельствующий о близости партизанского лагеря. Мальчик ни на мгновение не переставал думать об отце. Лишь бы не опоздать, лишь бы поспеть вовремя! Ему казалось, что он идет слишком долго, давно бы пора уже прийти в лагерь. Скорее, скорее бы добраться туда, рассказать брату о случившейся беде! Сегодня Якуб уже не откажется идти на выручку к отцу.
Лацо собрался с духом и крикнул раз, другой. Наверно, партизаны услышат, они должны быть где-то недалеко.
— Яку-уб, Яку-уб! — отчаянно звал мальчик.
Лацо карабкался теперь по крутому склону, а над головой его не переставая что-то шелестело и шуршало, в ушах шумело так, что казалось, будто где-то рядом бурлит и клокочет горный поток.
«Все-таки сегодня мне не так страшно, как в первый раз, — старался подбодрить себя Лацо. — Только бы найти их».