Выбрать главу

Сазонов лежал на камне, пока Прохор Петрович и Федя не вышли к руслу ручья. Лишь убедившись, что они уходят в сторону Семужьей и не смогут нагнать его, он спустился с камня и направился в сторону моря.

После того, как ему удалось узнать, почему оказался в этом пустынном месте саам (да еще и не один!), беспокойство его усилилось.

- Скорее надо кончать все, - повторял он про себя, ускоряя шаг. - Кончать и рвать когти, покамест их не обрубили!

Глава двадцать первая

БОРЬБА

Наташа и Володя не сразу заметили отсутствие Сазонова. Когда и куда он скрылся? Этого они не знали, хотя и догадывались, что его исчезновение связано с таинственными сигналами, встревожившими преступников.

Уход Сазонова почувствовался скоро. Барбос распоясался. Он бесцеремонно подгонял задержанных, покрикивал на них, подкрепляя каждую фразу грязной руганью.

Лесок, приютивший их на ночь, остался позади. Группа спускалась голым, открытым со всех сторон склоном горы. Здесь никто не мог идти за ними незамеченным, и Барбос держался все увереннее, грубее.

В один из приступов ругани он закашлялся. Наташа обернулась к нему и понимающе улыбнулась:

- Плохо дело, Барбос?

- Плохо? - Барбос опешил. Всего ожидал он от Наташи, только не этой плутоватой улыбки и Сочувственного тона.

- Сазонов-то… - Наташа неопределенно махнула рукой назад, - смылся.

- Смылся! - криво усмехнулся Барбос. - Никуда он от меня не денется.

По уверенному тону Барбоса Наташа поняла, что ошиблась. Веревочка, связывающая преступную компанию, была слишком крепка.

- А я и не говорю, что он сбежал, - согласилась Наташа, незаметно меняя тактику. - Хитер Сазонов! Сам удрал, а тебя оставил с нами.

- Не надейся, - по-прежнему уверенно возразил Барбос.

- Эх, ты простота! - доверительно произнесла Наташа. - Он хочет, чтоб ты сгоряча пристукнул нас. А когда вас поймают, Сазонов скажет: «Я не убивал и не хотел убивать. Меня с ними не было». Точно! Так и скажет на суде: «Я говорил Барбосу: не стреляй. Даже за руку схватил его. Тот, кто сидел в кустах, видел это. А ушел я - Барбос их и прикончил».

Наташа заметила, как лицо Барбоса сразу стало напряженным. Она оглянулась на шагавшего в стороне Немого и тихо продолжала:

- А ты не будь дуракам. Обмани Сазонова. Не стреляй нас. - Девушка спокойно выдержала недоверчивый взгляд Барбоса и горячо закончила. - Зачем тебе это надо? Уж лучше получи свои восемь лет за похищение новоселов и незаконное ношение оружия…

- Почему восемь? - не выдержал Барбос. Он никак не мог понять, куда клонит девчонка.

- А сколько же? - наивно спросила Наташа. - Меньше восьми не дадут.

- Шагай, знай! - не выдержал Барбос. - Разговорилась!

- А я шагаю, - кротко ответила Наташа. Помолчала. - Отсидеть восемь лет, даже десять - все же лучше, чем получить пулю в лоб. Лоб-то у тебя один.

Барбос кипел от злости. И в то же время какая-то странная сила удерживала его возле девушки, заставляя слушать ее простодушные и вместе с тем страшные рассуждения. Не выдержав, Барбос разразился такой замысловатой бранью, что даже туповатый Немой оживился и одобрительно чмокнул губами.

- Во! - вырвалось у него. - Во дает!

Наташа не мешала Барбосу изливать свои чувства. Рано или поздно, но должен же он был выдохнуться! А когда Барбос замолк, она все так же простодушно спросила:

- Интересно: когда расстреливают бандитов, глаза им завязывают?

Вместо ответа Барбос только всхрапнул носом. Он даже ругаться уже был не в состоянии.

- Лучше бы завязывали, - сокрушенно вздохнула Наташа. - Это же страшно! Смотреть, как поднимают на тебя винтовки, целятся…

- Еще бы не страшно! - подхватил Володя. - Ты, Барбос, навел пистолет на меня. Тебе-то ничего. А знаешь, что я пережил? Ты же сам видел. По моему лицу-то.

- Видел, - охотно подтвердил Барбос, довольный тем, что противник его признал свою слабость. - Очень даже хорошо видел!

- Вот! - Володя кивнул головой, соглашаясь с ним. - А я под твоим пистолетом пробыл всего-то полминуты. Не больше.

- И сдрейфил! - широко осклабился Барбос. Разговор принял приятный для него оборот. - Крепко сдрейфил! Аж позеленел на лицо.

- Из них, - продолжал Володя, незаметно готовя удар, - я четверть минуты понимал, что ты не выстрелишь. И только вторые четверть минуты переживал. А тебе, Барбос, сколько придется ждать своей пули?

- Иди, иди! - Барбос сгреб сзади Володю за стеганку и с силой толкнул вперед. - А то приварю… на век память оставлю!

- Чего ты кидаешься на него? - смело вступилась за друга Наташа. - Мы же тебе добра желаем. А ты кидаешься.

- Добра! - буркнул Барбос. - За такое добро… руки-ноги вырвать надо.

- Только добра, - настойчиво подтвердила Наташа, не отводя спокойных ясных глаз от злобного лица Барбоса. - Мы знаем, что ты не тронешь нас. Поэтому и говорим с тобой так откровенно. Если б не это, разве я посмела бы?..

«Посмела бы! - еле сдерживая себя, подумал Барбос. - И откуда только берутся такие черт-девки?»

Камень из кустов, таинственные сигналы, резкая перемена в поведении Наташи и, наконец, уход Сазонова совершенно сбили его с толку. Он терялся, не зная, чему можно верить и чему нельзя. Одно стало ясно для него: с какой стати он должен расплачиваться за всех троих в случае провала, ареста? Чем больше думал Барбос, тем сильнее крепли в нем подозрения, вызванные словами Наташи. Если он расправится с новоселами - это будет выгодно Сазонову. Избавится тот от сообщников, заберет припрятанное в тайнике богатство. Петров-то этот… дурак дураком. Все молчит. Верно, что Немой!.. Нет. Надо держать себя в руках. Права чертова девка. Лоб-то у него один. Сазонов держится хозяином всего дела. Пускай он и разбирается с парнем и девчонкой. Не век же будет он шарить по горам, искать того, кто следит за ними!..

Наташа заметила, что занятый своими невеселыми думами Барбос несколько отстал от них, и облегченно вздохнула. Украдкой прочитала она записанные Володей таинственные сигналы и удивленно приподняла плечи. Получилось вот что:

«…ГАГАГАГ 72АА77АА (что-то непонятное) АА77ГААГ72АГ…»

- Ничего не понимаю! - шепнула Наташа.

- Похоже на шифр, - неуверенно подсказал Володя. - Но мне никогда не приходилось иметь дело с шифрами. Не знаю даже, с какой стороны к нему и приступить.

- Я тоже не знаю, - призналась Наташа. - Но надо же как-то разобрать…

Некоторое время они шли молча.

- Это не Федя сигналил, - огорченно произнесла Наташа. - Он тоже ничего не понимает в шифрах.

- Не понимает, - так же грустно подтвердил Володя. - Но кто же мог сигналить здесь? Не Васька же! И, конечно, не Петька…

Сколько ни толковали Наташа с Володей, так и не поняли они таинственных сигналов. И все же они чувствовали себя увереннее, оттого что где-то здесь, в каменной пустыне, появился новый друг…

Наташа устала. Несколько раз она нетерпеливо посматривала в сторону Барбоса. Просить его девушка ни за что бы не стала. Но тот, казалось, забыл о привале. Глядя на него, трудно было понять: гнал ли он своих пленников или сам бежал от непонятных сигналов, направленного в него сильной рукой камня, смутной тревоги, наступающей на него со всех сторон… Но куда спешил он? Где думал укрыться? Этого Наташа с Володей не знали. Не понимали они и нелегкое положение Барбоса и Немого: ни бросить своих пленников, ни сбежать от них преступники не могли…

Наташа украдкой нацарапала карандашом на клочке бумаги:

«На привале не надо. Спешкой все испортишь».

Володя прочитал поданную ему записку и качнул головой:

- Хорошо. Добавь-ка для туману что-нибудь по-французски.

Наташа понимающе улыбнулась и охотно дописала первое, что пришло ей в голову:

«L’homme ecrires - le chien ne lira pas» [2].

Наташа сложила записку уголком и обронила ее под ноги. Потом достала из нагрудного кармана круглое зеркальце. Глядя в него, Наташа видела все, что делалось у нее за спиной.

вернуться

2

«Человек напишет - собака не прочтет».