— Ну и как? — восклицал его седовласый, с большими пушистыми бакенбардами напарник.
— Я купил бы землю, отличных лошадей, и моя жизнь стала бы совсем другой.
— Ты еще скажи, что ты бы женился.
— А что? — возмутился молодой мужчина.
— Да кому ты нужен — у тебя за душой нет ни гроша, — седовласый грохнул волосатым кулаком по столу так сильно, что зазвенели бутылки и стаканы.
— Э-э, осторожнее, — остановил пожилого напарника молодой, — мы с тобой хоть и вместе работаем, Джеральд, но это не значит, что я не смогу разбогатеть.
— Конечно не значит, малыш. Возможно ты когда-нибудь и разбогатеешь, но только не на сокровищах. Знаешь, я прожил здесь уже сорок пять лет и не видел ни одного человека, который нашел сокровища и стал от этого счастливым и богатым.
— Как не видел? Ты же мне сам рассказывал.
— А, малыш, ты имеешь в виду моего дальнего родственничка, который разбогател на торговле рабами?
— Ну да, конечно же его.
— Так разве я тебе не говорил, что он потерял куда больше, чем приобрел?
— Как это потерял? — не поверив, воскликнул молодой мужчина и принялся застегивать пуговицы.
— Очень просто, его рабы подняли бунт, а моего родственничка они просто утопили в болоте. Вот как все можно потерять.
— Ну-у, я не думаю, что со мной такое произойдет.
— Конечно, с тобой такое не произойдет — у тебя нет ни одного раба.
Вскоре Джеральду надоело слушать этот пьяный разговор о сокровищах, о рабах, о плантациях. Он налил себе еще немного виски и выпил. Спешить ему было некуда, времени было хоть отбавляй — вполне достаточно, чтобы выспаться.
И Джеральд огляделся по сторонам, разыскивая какого-нибудь знакомого, который мог составить ему компанию в выпивке или картах.
Кое-кто приветливо кивал Джеральду, кое-кто подзывал к себе, но Джеральд знал, что у тех нет за душой ни цента, и выпивку ему придется ставить за свой счет.
Но тут его взгляд остановился на угловом столике, за которым сидело трое вполне респектабельно одетых мужчины. Перед ними стояло несколько пустых бутылок из-под виски, скованности между ними никакой не было, говорили они довольно громко, не обращая внимания на то, слышит их кто-нибудь или нет. С виду они выглядели достаточно состоятельными людьми, но Джеральду О’Хара были незнакомы.
К заезжим Джеральд О’Хара относился немного предвзято. Ему всегда казалось, что делу его братьев в Саване может угрожать конкуренция, и поэтому он стал прислушиваться к разговору этих чужаков.
Мужчины говорили о земле, о деньгах, обсуждали сделки. Убедившись, что разговор идет не о хлопке и не о лесе, Джеральд успокоился.
Но когда услышал, что одного из мужчин зовут Гарольдом Спейном, он снова насторожился.
Как-то раз он слышал от Эндрю это имя. Брат рассказывал об одном местном уроженце, который на днях вернулся в Савану после двенадцати лет отсутствия. Его уже никто не ожидал увидеть живым.
А Гарольд Спейн появился вполне веселым, довольно богатым, приобретя за годы отсутствия определенный светский лоск.
— Это были чертовы годы. Я работал двенадцать лет изо дня в день, работал не покладая рук, — громко говорил своим знакомым Гарольд Спейн. — Я основал плантацию, а это стоило неимоверных усилий, но потом черт меня дернул построить дом.
— И ты его построил? — спросил один.
— Почти построил, дом был уже закончен, осталось только купить новую мебель и кое-что доделать. Но эта проклятая гроза все испортила.
— А что случилось?
Джеральд О’Хара стал внимательно вслушиваться в чужой разговор.
— Да возможно ничего и не случилось бы, но несколько недель не было дождя, и все уже начало высыхать. Я, честно говоря, даже молился, чтобы пошел дождь. Ведь весь урожай мог погибнуть.
— И что? Дождь пошел? — язвительно улыбаясь, поинтересовался мужчина.
— Да, дождь пошел, была страшная гроза. Небо было черным, как будто на землю опустилась ночь, гремел гром, сверкали молнии. А я сидел в своем доме, потирая руки, пил виски и радовался. Но радость моя была недолгой.
— Почему?
— Да ну, я даже не хочу об этом рассказывать.
— А ты расскажи, — настаивал любопытный.
— Ладно, — Гарольд Спейн наполнил свой стакан и осушил его.
Выражение его лица было абсолютно трезвым.
— В мой дом ударила молния, и он загорелся, через два часа от него ничего не осталось.
— Да, Гарольд, не повезло тебе.
— Вот и я говорю — не повезло. Наверное, это какое-то Богом проклятое место. К тому же меня предупреждали, что не стоит строить дом у подножия холма. Но я никого не послушал, я был слишком самоуверен и вот теперь наказан — дом сгорел.