Причин столь большого числа евреев в числе репрессированных, по нашему мнению, три, и они взаимосвязаны: во-первых, евреев было много в числе "старой революционной гвардии", которая своим авторитетом стремилась ограничить личную власть Сталина; во-вторых, евреи как более последовательные интернационалисты преобладали в числе идейных противников нового сталинского курса на построение социализма в одной стране; в-третьих, определенную роль тут сыграли планы Сталина в международной политике, которые были несовместимы с еврейским составом аппарата. И поскольку, таким образом, еврейская составляющая в компартии приобретает характер важного политического фактора, без которого не понять смысла событий в эту эпоху, — мы должны рассмотреть все эти обстоятельства.
Проф. Саттон не согласен с Черчиллем, что "евреи сыграли очень большую роль" в большевицкой революции (приложение 3 в его книге). Так ли это — можно судить хотя бы по списку видных революционеров, проехавших через Германию с Лениным [21]. Вероятно, мало чем отличался от него по составу и упомянутый в книге Саттона "длинный и таинственный список" лиц, сопровождавших Троцкого. (В своих воспоминаниях он не называет имен даже тех своих спутников, которые были сняты с парохода в Галифаксе, — среди них известные Мельничанский и Чудновский; а из революционеров, находившихся в то время в Нью-Йорке, Троцкий упоминает только наиболее известные фигуры, как Бухарин, Коллонтай, Володарский, с.с. Зорин — брат А. Гомберга, старый знакомец Троцкого Л. Дейч — все они вскоре оказались в России.)
Разумеется, после революции по мере быстрого роста партии за счет сотен тысяч людей процент евреев сильно уменьшился. Однако важно не столько количество, сколько качество: какие посты занимали эти евреи, какие решения принимали для всей страны, какие были от этого результаты. Ведь один человек во главе тоталитарного режима по влиянию пересиливает всех остальных.
В этой связи вспомним, какое влияние имел тот же Троцкий: главный руководитель Октябрьского переворота, нарком иностранных дел, нарком по военным делам и бесспорный создатель (безжалостно-карательными средствами) Красной армии, один из лидеров Третьего Интернационала, председатель Реввоенсовета республики, имевший чистые бланки с подписью Ленина, заранее одобрявшей все возможные решения Троцкого [22]. Троцкий также возглавлял секретную Комиссию по конфискации церковных ценностей. Он был подлинным мотором большевицкой революции (особенно когда уже был болен Ленин), без него все могло быть совершенно иначе.
Другой ключевой фигурой первых послереволюционных лет был Свердлов. "Та работа, которую он делал один в области организации, выбора людей, назначения их на ответственные посты… будет теперь под силу нам лишь в том случае, если на каждую из крупных отраслей, которыми единолично ведал тов. Свердлов… вы выдвинете целые группы людей" [23], - писал Ленин. Такую же оценку Свердлову давали Троцкий и историк-меньшевик Б. Николаевский.
После смерти Свердлова и Ленина бесспорными лидерами партии и государства остались Бронштейн-Троцкий, Радомысльский-Зиновьев (глава Исполкома Коминтерна, в период болезни Ленина возглавлял правительство), Розенфельд-Каменев (председатель Совета труда и обороны, еще при Ленине председательствовал на заседаниях Политбюро) — и значительно ниже по известности стоял грузин Джугашвили-Сталин (генеральный секретарь ЦК партии, что поначалу рассматривалось как аппаратно-чиновничья должность).
Впрочем, и сам Ленин, как теперь пишут еврейские исследователи, тоже был по материнской линии (Бланк) еврейского происхождения [24]… Горький как-то спросил Ленина: жалеет ли он людей? Ленин ответил: "Умных жалею. Умников мало у нас… Русский умник почти всегда еврей или человек с примесью еврейской крови" [25]. В результате, уже по ленинскому критерию отбора таких «умников», пригодных для дела компартии, их оказалось очень много на ответственных постах, доходя до 80–90 % в наркоматах финансов, иностранных дел и внешней торговли (см., например, приведенный проф. Саттоном список Советского бюро в Нью-Йорке). Они преобладали в числе комиссаров гражданской войны и затем в руководстве карательных органов, правда, дополняясь латышами, поляками и др. Убийство Царской семьи, что имеет для русских людей особое значение, «курировал» Свердлов, организовал на месте и возглавил Юровский…
Разумеется, все они давно отошли от национальных еврейских традиций отцов и дедов. Однако и к русской культуре не приобщились. Более того, как писал совсем не антисемит, а либерал и бывший марксист Г.П. Федотов, — еврейство было силой, "которая в эту эпоху вливалась в русскую интеллигенцию, усиливая ее денационализированную природу и энергию революционного напора… Освобожденное духовно с 1880-х годов из черты оседлости силой европейского «просвещения» еврейство оказалось "максимально беспочвенно, интернационально по сознанию и необычайно активно… Его ненависть к царской и православной России не смягчается никакими бытовыми традициями. Еврейство сразу же занимает в русской революции руководящее место" [26]. И Ленин подчеркивал, что именно евреи "сорвали тот генеральный саботаж, с которым мы встретились сразу после Октябрьской революции и который был нам крайне опасен. Еврейские элементы… выручили революцию в трудный момент" [27], составив аппарат новой власти в ее борьбе с "генеральным саботажем" русского народа.
На это не могли закрывать глаза и честные евреи, издавшие в 1923 г. в Берлине примечательный сборник "Россия и евреи". В обращении "К евреям всех стран! они отметили, что в глазах русского народа "Советская власть отождествляется с еврейской властью, и лютая ненависть к большевикам обращается в такую же ненависть к евреям" [28].
"Теперь еврей — во всех углах и на всех ступенях власти. Русский человек видит его и во главе первопрестольной Москвы, и во главе Невской столицы, и во главе красной армии… Он видит, что проспект Св. Владимира носит теперь славное имя Нахимсона, исторический Литейный проспект переименован в проспект Володарского, а Павловск в Слуцк. Русский человек видит теперь еврея и судьей и палачом"; "а все еврейство в целом… на нее [революцию] уповает и настолько себя с ней отождествляет, что еврея-противника революции всегда готово объявить врагом народа" [29] (И.М. Бикерман).
Примечательно, что авторы сборника отмежевались от евреев-большевиков как предателей интересов и России, и еврейства. Они предупредили, что рано или поздно коммунистический режим падет, и это грозит еврейству трагическими последствиями: "Непомерно рьяное участие евреев-большевиков в угнетении и разрушении России грех, который в самом себе носит возмездие…; за это "евреи неминуемо должны… в будущем жестоко поплатиться как за попытку в ложно понятых собственных интересах способствовать сохранению строя, оказавшегося таким гибельным для России" [30].
Это в значительной мере было причиной еврейских погромов в годы гражданской войны. Лозунг "Бей жидов, спасай Россию! стал для многих самоочевидным рецептом борьбы. В этой связи в июле 1918 г. Ленин издал специальный Декрет" "Совнарком предписывает всем Совдепам принять решительные меры к пресечению в корне антисемитского движения. Погромщиков и ведущих погромную агитацию предписывается ставить вне закона… [31]. (Вот чем объясняется и требование Ленина, чтобы Троцкий в своей антирелигиозной кампании выдвигал впереди себя декоративную фигуру Калинина).
К середине 1930-х гг., накануне чисток, эта проблема в партии еще более обострилась, особенно после страшной коллективизации, ответственным за которую многие сочли наркомзема Я.А. Яковлева (Эпштейна). Хотя более важное значение имели карательные органы, организовавшие искусственный голод. Напомним, что в 1934 г. евреи занимали в этих органах все первые посты: главой НКВД был Г. Ягода (с 1924 г. — заместитель председателя ОГПУ), его первым заместителем был Я.с. Агранов (Соренсон), начальником ГУЛага — М. Берман, начальником контрразведки — с. Урицкий, начальником иностранного отдела — А. Слуцкий при заместителях Б.Д. Бермане и с. М. Шпигельгласе; таковы были и многие начальники лагерей, как, например, знаменитого Беломорканала — с. Фирин, Н. Френкель, Л. Коган, Я. Раппопорт, с. Жук [32].