К тому времени как Рейчел посыпала французские тосты сахарной пудрой и положила две порции в тарелки, на кухню вошли Мэтт и Блейк.
— Чем-то очень вкусно пахнет, — сказал Мэтт.
— Да это французские тосты! — воскликнул Блейк и вскарабкался на высокий детский стульчик.
Рейчел поставила перед ним тарелку.
— Осторожно, они горячие, — предупредила она, когда мальчик взял первый кусочек своими маленькими пальчиками.
Она взяла вторую тарелку и поставила ее рядом с Блейком.
— Садись, это тебе. Сейчас я приготовлю кофе.
— Не беспокойся обо мне, Рейчел. Твоя забота — это Блейк, а не я.
— Мне это не трудно. Так или иначе, завтрак я готовила для него.
Он принял чашку крепкого кофе со сливками и сказал:
— А как же ты? Где твой завтрак?
— О, я позавтракаю позже. После того, как отправлю Блейка в детский сад.
— Надо же, ты сделала гораздо больше, чем удалось бы мне. Что ты скажешь, Блейк? Может быть, Рейчел позавтракает с нами?
— Да, да, да! — взволнованно воскликнул Блейк. — Вот! — Он протянул ей поджаренный хлебец, чуть не опрокинув стакан молока.
— Сиди спокойно, непоседа. Съешь то, что у тебя на тарелке, а я поделюсь с Рейчел своими тостами.
— О'кей, ты дашь их маме.
Воздух в комнате словно сгустился. Рейчел бросила на Мэтта беспокойный взгляд. Как он отнесется к этому? Она видела, как он глубоко вздохнул, и тонкая ткань белоснежной рубашки слегка колыхнулась на его широкой груди.
Холодные серые глаза Мэтта обратились сначала на Рейчел, потом на сына.
— Блейк, ты ведь знаешь, что Рейчел — твоя няня, а не мама.
— Но я хочу, чтобы она была моей мамой!
— Милый, у тебя ведь уже есть мама. — Рейчел присела рядом с ребенком. — Мы разговаривали с ней вечерами, помнишь? И рассказывали ей о каждом дне.
— Но ее здесь нет, а я хочу, чтобы она была здесь! Я хочу, чтобы ты была моей мамой. — Слеза скатилась на пухлую щеку малыша.
— Сынок, такую маму тебя нельзя иметь.
— Почему? — потребовал ответа ребенок.
Сердце Рейчел защемило, когда она увидела лицо Мэтта. Но слова его ранили ее еще больше.
— Во-первых, потому, что мама и папа должны любить друг друга.
— Разве ты не любишь Рейчел?
Рейчел затаила дыхание. Испариться бы из комнаты! Она не хотела слышать отрицательный ответ Мэтта.
— Мы друзья, Блейк. Мы очень давно знаем друг друга.
— Но почему ты не любишь ее? Я ведь ее люблю.
Если бы это было так просто. Для нее настало время вмешаться. Она не знала, сможет ли вынести ответ.
— Ну, малыш, ты наелся? Пойдем почистим зубы. Мы поговорим об этом позже, хорошо?
Рейчел помогла Блейку слезть со стула, вытерла его липкие руки и лицо и слегка подтолкнула его к выходу. Вдруг она вспомнила о звонке.
— Тебе звонил какой-то мужчина, назвался Квинном Эверардом. Я записала его телефон. Он просил срочно ему перезвонить.
Она услышала, как у нее за спиной скрипнул деревянный стул Мэтта.
— Он что-нибудь еще сказал?
— Нет, только просил позвонить.
— Хорошо, спасибо.
Должно быть, это важно, подумала Рейчел, спускаясь по лестнице вместе с Блейком. Мэтт явно взволновался.
— После того, как отведешь Блейка, не поможешь ли мне собрать вещи? Я понимаю, это не входит в твои обязанности, но миссис Кинкейд отсутствует…
— Снова уезжаешь? — с изумлением спросила Рейчел. — Но ты только что приехал домой!
Разве он не услышал того, что она сказала ему прошлой ночью? И разве сегодняшний инцидент на кухне не показал, как важно ему быть дома вместе со своим сыном?
— Эта поездка неизбежна.
— Отправь кого-нибудь еще, кого-нибудь из своих сотрудников. Уверяю тебя, ты не должен уезжать.
— Это то, чего я очень долго ждал. Эверард уверен, что напал на след владельца пятого бриллианта.
Рейчел вздрогнула. Последний из тех печально известных розовых бриллиантов Блэкстоуна? После смерти Марисы Мэтт получил известие о том, что он наследует четыре изумительных розовых бриллианта, принадлежавших покойной жене, — бриллианта, которые, как было доказано, являлись частью розового ожерелья Блэкстоуна, таинственно исчезнувшего тридцать лет назад. В краже ожерелья был тогда обвинен отец Мэтта, Оливер. И Рейчел знала, насколько важно для Мэтта найти разрозненные бриллианты и доказать всему миру, что отец его невиновен.
Неожиданно она приняла решение.
— Хорошо, тогда мы поедем с тобой. Куда мы направляемся?
Мэтт взглянул на нее пронизывающим взглядом.
— Прости, не понял?
— Я сказала, куда мы направляемся?
— Я еду на Таити, но ты со мной не поедешь.
Рейчел сделала глубокий вдох.
— Нет, мы поедем. Блейку надо быть рядом с отцом. Твое дело займет… несколько часов? А сколько дней ты собираешься там провести — два, три дня?
— Но потом я приеду.
— А потом снова уедешь. Разве это утро не явилось для тебя уроком? Честное слово, Мэтт, я тебя не понимаю.
Он отступил назад, будто она его ударила. Лицо его слегка побледнело, зубы сжались. Рейчел знала из прошлого опыта, что он очень тщательно взвешивает свои слова.
— Это деловая поездка. Я еду не отдыхать. И тебя не возьму.
— Тогда возьми с собой Блейка, потому что меня здесь не будет.
— О чем ты говоришь?
— Если ты насне возьмешь, я выйду в эту дверь и не приду обратно. Я ничем не связана с тобой.
Рейчел сдержит свою угрозу — Мэтт понял это по тону ее голоса. Он сердито вздохнул.
— Хорошо. Пусть будет по-твоему. Я сообщу тебе, когда мы отправляемся.
— Замечательно. — Рейчел подхватила Блейка на руки и стала кружиться с ним по комнате. — Эй, Блейк, мы едем с твоим папой в путешествие, правда здорово?
Малыш засмеялся и стал перечислять игрушки, которые непременно возьмет с собой. Молодая женщина встретила взгляд Мэтта. Мужчина явно злился. Сильно злился. Больше всего на свете он не любил, когда им манипулировали, а она это сделала только что.
Но все-таки она поступила правильно. Ей надо было как-то разрушить невидимый барьер, который возник между ним и сыном. И может быть — всего лишь может быть — в его сердце найдется место еще для кого-нибудь.
Например, для такого человека, как она. Для такого человека, который будет заботиться о нем, любить его, несмотря ни на что.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Рейчел приходилось работать с богатыми клиентами, но скорость, с которой была организована поездка на Таити, наглядно продемонстрировала мощь денег Хаммонда. Когда Мэтт вернулся днем домой, уже было известно, что частный самолет готов к вылету на следующее утро.
Они долетели на вертолете до аэропорта, там их встретил вежливый служащий, который провел их через таможню.
Блейк воспринимал все слишком восторженно, и Рейчел потребовалось терпение и мастерство, чтобы сдерживать его эмоции. Наконец они уселись в мягкие кожаные кресла. Когда самолет набрал высоту, Рейчел с облегчением заметила, что глаза у мальчика стали закрываться. Он так волновался накануне, что плохо спал, вскакивал среди ночи и спрашивал Рейчел, не пора ли уже ехать.
— Ты выглядишь усталой, — отметил Мэтт, отстегнув ремень безопасности и поднявшись с кресла. — Может, тебе стоит тоже поспать?
Рейчел действительно чувствовала себя разбитой.
— Думаю, что посплю.
Он удивил ее этим утром, когда появился в деловом костюме. Собственно, в костюме не было ничего необычного, просто Таити ассоциировался с беспечным отдыхом. Она надеялась, что там он немного расслабится. Да и Блейку будет невесело, если отец за всю поездку не найдет времени для отдыха.
— Вот и замечательно. Мы прибудем завтра днем, в половине пятого.
Рейчел откинула назад спинку кресла. Глаза ее закрылись. Одну руку она положила себе под голову, а другой потрогала спящего Блейка. Мэтт подметил это и почувствовал, что немного ревнует. Было глупо ревновать своего сына из-за этого непроизвольного жеста, но он ревновал. Он слегка покачал головой. Это было сумасшествием — взять их с собой. Он вылетел бы уже завтра ночью, если бы все прошло по плану. Но все-таки перспектива немного расслабиться на солнышке вместе с Блейком его привлекала. И как бы он ни злился, Рейчел права: он очень мало проводил времени со своим сыном.