— Я, кажется, знаю эту девочку…
— Какую еще девочку?! — рассердился Дон Кихот. — Проснись!
— Кажется, она была с подружкой, — вздохнула Карета. — Они тараторили, как две сороки…
— Ты знаешь Юлю, мою хозяйку? — Удивленыш так высунулся из-под панциря, что чуть было не свалился.
— Не помню, ничего не помню… Старая я, — проскрипела Карета и вновь задремала.
Куровосьминог, который все еще смотрел вослед Наплевателю, задумчиво сказал:
— Что-то он сильно недоброе затеял. Гляньте, как его прислужники веселятся.
Ну-ты выглядывал из-за перил переходного мостика, тыкал рукой в сторону Ржавых и, смеясь, о чем-то говорил своему толстому напарнику. Фу-ты морщился от боли и, угодливо улыбаясь, кивал лохматой головой — соглашался.
— Все равно отступать нам некуда, — ответил Куровосьминогу рыцарь. — Чтоб мы, достойные звери, птицы и создания, подчинились мерзкому Наплевателю?! Не бывать этому!
— Теперь главное — найти девочку Юлю, — вставил Филин.
— Вот именно, — согласился Дон Кихот. — Поэтому спите пока и думайте: что нам предпринять? После полуночи устроим большой совет.
Ржавые умолкли.
Через некоторое время в городок вернулся Чиврик. Он летал к двенадцатиэтажному дому в гости к юной и стеснительной Чи, которая любила слушать истории о его похождениях и подвигах. Если историй не хватало, самый мудрый и отважный в мире воробей тут же их придумывал. Получалось это так легко и складно, что он порой начинал сам себе верить: так было в самом деле или очень даже могло быть.
Еще издали Чиврик увидел, как размалевали бедных Ржавых.
«Это Наплеватель напакостил, — догадался воробей. — Мстит за Удивленыша».
Он не стал будить друзей расспросами и рассказами о своих новых приключениях, а, подгоняемый каким-то мрачным предчувствием, поспешил домой.
Привычно юркнув под крышу, Чиврик приземлился на пороге своего дома, хотел было бодро чирикнуть, да так и застыл с открытым клювом.
Гнездо было разорено.
Пух, перья и сухие шелковистые былинки, из которых Чиврик соорудил себе мягкую постель, будто ураган разметал. Все припасы в кладовой были перемешаны и засыпаны мокрым песком. В воздухе висел холодный дымный дух, который обычно оставался после налетов Черного Сквозняка.
У Чиврика даже крылья опустились.
Он долго сидел, нахохлившись, придумывал, как бы отомстить коварному Врагу. Ничего интересного не придумав, самый мудрый и отважный в мире воробей грустно чирикнул и принялся наводить в доме порядок.
ЭЛЕКТРИЧЕСКИЙ ФИЛИН
Идти было тяжело и страшно.
Неуклюжие лапы-щупальцы мешали друг другу, тянули в разные стороны. Случалось, какая-нибудь из них, перепутав последовательность, вдруг громко грохалась об асфальт. Куровосьминог тогда на мгновение замирал, опасаясь сразу всего: шума, случайных прохожих, домов, в которых еще не погасли окна, движения ветра в голых ветвях деревьев.
Куровосьминог никогда еще раньше не покидал детского городка, и сейчас с грустью вспоминал свой надежный бетонный фундамент, на котором он стоял с самого дня рождения. Конечно же, лучше ржаветь в городке, чем среди ночи отправляться в такое далекое и опасное путешествие. К тому же, неизвестно, что из этой затеи получится вообще.
Он полз к ближайшей школе, чей двор начинался сразу за овощным магазином, и повторял про себя приметы Юли — чтоб не забыть.
«Среднего роста, русая, с косичками… Ой, что это?! Ага, тень от дерева. Можно ползти дальше… Так, что там дальше? Должна быть грустная и молчаливая. Глаза голубые… Можно подумать, что я буду всем детям в глаза заглядывать… Ходит в школу с желтым ранцем. На нем — большая клубничка. Вот это хорошая примета, — обрадовался Куровосьминог. — Правда, здесь неподалеку еще две школы. Попробуй угадай, в которую из них ходит Юля».
Так, мысленно ворча и прячась на всякий случай в тень, Куровосьминог дополз до школы и расположился в кустах возле огромной дырки в заборе. Через нее, если верить Чиврику, ходили, сокращая путь, и взрослые, и дети. Поискать хозяйку Удивленыша в школе придумала Катруся. Она же предложила на совете послать с таким заданием именно Куровосьминога. «У тебя вон сколько глаз, — смеялась она. — И все целые. Полежишь там в кустах, отдохнешь. Да и в городке тебя никто не хватится». Катруся все вроде и правильно сказала, но ленивый Куровосьминог обиделся: подумаешь, важность большая — целый день крутиться с ведрами.
На совете также решили, что Филин, который уже пришел в себя после падения, полетает с Удивленышем по микрорайону и позаглядывает в окна.