— Тетушка Клементина, — почтительно обратился Удивленыш. — Вы не возражаете, если прислужник мерзкого Наплевателя посидит в вашем достойном животе?
— Ква! — обрадовалась лягушка, чей огромный рот был всегда открыт. — В меня уже много мусора набросали. Но этот кулек я проглочу, как лакомство.
Катруся засмеялась. Если бы это было после полуночи, она непременно пошла бы в пляс. Даже Дон Кихот, обычно скупой на проявления чувств, и тот улыбнулся: уж очень изобретательно и ловко расправились воробей и существо-облачко с Черным Сквозняком.
А Удивленыш, расхрабрившись, решил рассказать свой план, как спасти Ржавых и окончательно победить мерзкого Наплевателя и его прислужников.
— Достойные звери, птицы и создания, — обратился он к своим спасителям. — Я придумал, как помочь вам избавиться раз и навсегда от Наплевателя и постоянных опасений, что вас отправят в металлолом.
Ржавые от удивления потеряли дар речи: чем может им помочь облачко пара, Восторженный Вздох девочки?
— Я знаю людей, — горячо сказал Удивленыш. — Кто вам сказал, что Человек с Зеленой Папкой обязательно злодей?! Может, он просто занятой и усталый? Нам надо как-то привлечь его внимание. Чтоб он хоть раз по-настоящему остановился и посмотрел на вас, на весь городок.
— Ага, — усомнился Филин. — Он увидит, какие мы уроды, и точно отправит всех нас в мартеновскую печь.
— Да нет! — возразил Удивленыш. — Он же человек, у него Живое Сердце. Я предлагаю так. Когда он будет проходить мимо городка, я сяду ему на нос… Он увидит, как вы бедствуете, и прикажет все здесь отремонтировать.
— Он тебя даже не заметит, — глубокомысленно заявил Филин. — Уж лучше я ухну на него.
— Хорошо. И это годится, — засмеялось существо-облачко.
— Пусть Дон Кихот проткнет его копьем, — посоветовала Клементина.
— Тогда нас точно отвезут на переплавку. — Рыцарь повел глазами в сторону Удивленыша, благодарно улыбнулся ему. — Но в главном ты прав, малыш. Надо что-то предпринимать. Если вам не удастся привлечь внимание Человека с Зеленой Папкой, уж я-то точно его остановлю.
— Чи-чивр! — воскликнул Чиврик. — Гениальная идея. По этому случаю я устраиваю торжественный завтрак. Приглашаю вас, друзья, отведать…
Тут он сообразил, что Ржавые мало того, что не едят, так еще и неподвижны до полуночи. Однако самый мудрый и отважный воробей в мире ничуть не растерялся.
— Ладно уж, — заявил он. — Раз вы так любите днем спать, я приглашаю одного Удивленыша. Тем более, что вы вон какие здоровенные, а у меня домик маленький.
Чиврик протянул существу-облачку лапку и в один миг взлетел вместе с ним под крышу терема.
— Вот! — гордо сказал он и склонил голову набок. — Более уютного и красивого гнезда лично я у птиц не встречал. Кстати, можешь посмотреться в зеркало.
— Ой, как тут в самом деле хорошо! — воскликнул Удивленыш, оглядывая детский городок с высоты.
— Ты лучше посмотри на мои припасы, — с гордостью сказал Чиврик. — Я могу прожить всю зиму, не выходя из дому. Представляешь?!
— Ты самый замечательный воробей в мире! — вполне искренне заверил друга Удивленыш. — Если бы не ты, Наплеватель замучил бы меня Черными Словами.
— Пустяки. Попробуй-ка лучше вот эту муху. Я ее берегу для самых дорогих гостей.
— Что ты, Чиврик, — улыбнулся Удивленыш. — Я же всего лишь Восторженный Вздох. А Юля, моя хозяйка, насколько я помню, тоже мух не ест. Больше всего на свете она любит куриные ножки. Причем зажаренные.
— Вот те на, — удивился воробей. — Какие у меня прекрасные друзья! Никто ничего не ест. Мне это, честно говоря, нравится. У нас получается такая — чирик! — возвышенная дружба.
Чиврик облегченно вздохнул и отнес угощение обратно в кладовую.
Существо-облачко, которому, по правде говоря, тесное и темное гнездо воробья не понравилось, снова выглянуло наружу и подпрыгнуло от восхищения.
— Смотри, Чиврик, снег пошел! Первый снег.
Сначала падали отдельные крупные снежинки — будто кто-то куски ваты бросал. Затем повалило густо и сильно, одевая все вокруг в белые убранства.
— Опять я не улетел, — грустно заключил Чиврик. Высунув голову из гнезда, он попробовал клюнуть пролетавшую мимо снежинку, но промахнулся.
— А куда ты собирался улетать? — спросил Удивленыш.
— В Африку. Это моя давнишняя мечта. Все птицы улетают осенью в жаркие страны, а мы, воробьи, чем хуже?
— Ух ты! Африка… — с восхищением и легкой завистью повторило существо-облачко. Глаза его стали мечтательны, будто Удивленыш тут же решил отправиться с воробьем за компанию. — Но ведь это так далеко?!