– Может, присядете, сэр? – предложил он, придавая лицу соответствующее случаю печальное выражение. – Вы верно заметили, что это не просто мрачное, но даже трагическое дело.
Маленький священник, кивнув в знак благодарности, сел, и Роджер быстро опустился на прогретую солнцем траву.
– По округе в связи с этим инцидентом ходят самые ужасные слухи, – вернулся к прерванному разговору викарий. Хотя в его голосе слышалось осуждение, видно было, что и он сам не дурак посплетничать. – Поговаривают даже о насильственной смерти. Впрочем, в этом нет ничего нового. Да еще в вашей сегодняшней статье в утреннем выпуске «Курьера» весьма прозрачно намекали на это. Другое дело, что среди жителей деревни образовался своего рода клуб сторонников теории насильственной смерти, где прямо называют фамилии подозреваемых. А это очень, очень печально. Надеюсь, вы в курсе?
– А вы что, ожидали чего-то другого? – вопросом на вопрос ответил Роджер, который сам собирался вытягивать информацию из священника, а не делиться с ним тем, что ему удалось раскопать. – Тем не менее любопытно было бы узнать, какие имена или имя в этой связи упоминают.
– Вам действительно это интересно, мистер Шерингэм? – заколебался викарий. – Не уверен, однако, что человек в моем сане и положении может позволить себе…
– Стоит мне только добраться до «Короны», – небрежно заметил Роджер, – и там любой посетитель, не обремененный вашим саном, с удовольствием расскажет мне обо всем, да еще и озвучит собственные соображения на этот счет.
– Что верно, то верно. Боюсь, так именно и будет. Стало быть, ничего страшного не случится, если я – со всем присущим мне тактом – поставлю вас в известность о том, что чаще прочих упоминается фамилия мисс Кросс – кузины покойной миссис Вейн. И это тоже очень, очень печально. Как говорится, о времена, о нравы! Надеюсь, мистер Шерингэм, вы не думаете, что…
– Абсолютно с вами согласен, – торопливо перебил викария Шерингэм, не желая отвечать на его вполне предсказуемый вопрос. – Все это очень, очень печально. Но вы как здешний викарий, думаю, могли бы поделиться со мной… – Тут он замолчал и со значением посмотрел на священника.
Маленький священник одарил его удивленным взглядом.
– Кто? Я? – самым невинным тоном осведомился он. – Полагаю, вы допустили большую ошибку, мистер Шерингэм. Я вовсе не местный викарий. И зовут меня Сэмюель Медоуз. Подождите минутку. Я дам вам свою визитную карточку. – С этими словами священник принялся энергично рыться в карманах. – Был когда-то священнослужителем – это точно, но теперь вышел на пенсию и живу на проценты от небольшого состояния. Так что я здесь частное лицо, гость, можно сказать, поскольку обосновался в этих краях всего несколько недель назад. А приход у меня находился очень далеко от этого места – аж в самом Йоркшире, если уж на то пошло. Но деревушка Ладмут такая уютная… Ага! Вот то, что я искал! – И он сунул Роджеру карточку с отпечатанным на ней коротким – в три строчки – текстом. – Так что если вы в ближайшее время будете проходить мимо, то прошу вас иметь в виду, что я буду безмерно рад вновь перемолвиться с вами словом.
– Рад нашему знакомству, – подводя итог разговору, вежливо сказал Роджер, чей интерес к маленькому священнику мгновенно испарился. Потом поднялся на ноги и закончил: – Прошу извинить, но мне пора идти. Дела, знаете ли…
– А вы и вправду направляетесь сейчас в Ладмут? – тоже очень вежливо произнес отставной викарий, осторожно выбираясь из гамака. – Самое интересное, что я тоже. Быть может, мы могли бы прогуляться туда вместе?
– Боюсь, нам с вами не по пути, – твердо сказал Роджер. – Так что всего хорошего, мистер Медоуз. Надеюсь, еще увидимся, не правда ли? – С этими словами он повернулся и зашагал в сторону Сэндси.
Спрятавшись за первой попавшейся скалой, Роджер несколько минут оставался там, время от времени высовываясь из-за нагромождения камней и высматривая мистера Медоуза. И лишь убедившись в том, что последний скрылся из виду, вышел из своего убежища. Теперь он двигался быстрым шагом по направлению к домику, находившемуся на полпути между особняком доктора Вейна и деревушкой Ладмут, ибо в силу сложившихся обстоятельств решил посетить жилище жизнерадостного здоровяка мистера Рассела и его ревнивой супруги.