— Извольте, — вежливо ответил Илья и подставил ей согнутую руку. Ксения схватилась за его локоть ладонью и приникла к молодому человеку как можно ближе. Ее юбки почти скрыли его высокие ботфорты. Теплов отметил, что Ксения ведет себя чересчур напористо, но промолчал. Раздались новые залпы, и Илья задрал лицо вверх, пытаясь рассмотреть все полностью. Позади них раздался громкий смех, и Теплов непроизвольно повернул голову в сторону.
Штуммер, Даша, Иван, Лиза и Дмитрий весело над чем-то смеялись, и было видно, что они беззаботны и счастливы. Илья тяжко вздохнул и скосил взор на темноволосую девушку, которая практически висела на его локте. Поймав призывный темный взгляд Михайловой, Теплов, тяжело вздохнув, отвернулся от нее и посмотрел вдаль, на новые залпы фейерверков. Нет, он совсем не желал теперь компании Ксении. Он мечтал о другом. Он хотел, чтобы Дашенька стояла рядом с ним и смеялась так же звонко, как сейчас в компании Михайлова и Штуммера. Илья жаждал видеть рядом живую, теплую, непосредственную, добрую, сладкую светловолосую прелестницу, а не эту холодную, надменную, жестокосердную темноволосую красавицу-царицу. В этот миг Илья был единственным человеком в этой веселой компании, кто был несчастлив.
Когда фейерверк закончился, Ксения кокетливо и призывно улыбнулась и спросила:
— Мне пора, уже слишком поздно. Вы не проводите меня домой, Илья Григорьевич?
Теплов замялся, подбирая более мягкие слова для отказа. Прокашлявшись, он громко сказал:
— Наверное, нет, Ксения Федоровна. Мне сестер надо до дому сопроводить. К сожалению, я не смогу составить вам компанию.
Негодующий взгляд красавицы пронзил лицо Теплова. Ксения демонстративно убрала руку с локтя Ильи.
— Что ж, тогда прощайте, — сказала Михайлова холодновато и, бросив последний колкий взор на Илью, отошла к остальным.
Штуммер, который стоял ближе всего к Илье и Ксении, ненароком услышал их последние фразы. Едва Михайлова отошла от Ильи, Платон быстро приблизился к Теплову и стукнул друга по плечу.
— Ты что, ополоумел, Теплов? — выпалил нервно Штуммер и процедил другу на ухо: — Такая красавица сама просит проводить ее, а ты кобенишься?
— Слушай, Штуммер, по нраву тебе Ксения Федоровна, так и провожай, — отрезал Илья.
— Ежели бы она только захотела! Она не пожелает пойти со мной, — удрученно заметил Платон.
— Так ты поменьше крутись рядом да льстить ей прекрати, может, и захочет.
— Как это?
— Все просто. Ты думаешь, она ко мне чего липнет-то? Я на нее совсем внимания не обращаю, вот ей и интересно. А ты из кожи вон лезешь, чтобы понравиться ей, вот она и холодна с тобой.
— Неужели дело говоришь, Теплов? Надо проверить, — произнес, задумавшись, Платон.
Отойдя к брату и Даше, Ксения от обиды поджимала губки. Она нервно размышляла, как ей отомстить этому холодному обольстительному Теплову, который не только не клюнул на ее прелести, но и позволил себе пренебрегать ею. Где-то в глубине души Михайлова чувствовала, что Илья такой же, как она. Что он холоден, циничен, надменен и, непременно, уверен в своей неотразимости и живет с мыслью о том, что все должно крутиться у его ног, а если этого не происходит, тогда пусть все летит в тартарары.
Они с Тепловым словно были королями в этой обыкновенной жизни и могли позволить себе выбирать окружение: слуг, лакеев, друзей и, конечно, возлюбленных. Им все подвластно, и этим они были очень похожи, так считала Ксения. Именно поэтому Теплов и она должны быть вместе, сделала в итоге вывод Михайлова. Поскольку только она, Ксения, могла понять душу Теплова. И только он, этот величественный непревзойденный красавец-король, был достоин ее. Но Илья, видимо, еще не осознал того, что они созданы друг для друга, а Ксения поняла это с первого взгляда, едва взглянула в пленительные аквамариновые глаза молодого человека.
Она окинула опасным взором две парочки: Ивана с Дашей и Бибикова с Лизой. Обе девушки были сестрами Ильи. И тут в хорошенькой голове Михайловой созрел дьявольский план. Отомстить Теплову за его холодность, обидев одну из его сестер. Дашу Ксения решила не трогать, потому что ею был увлечен Иван. А брата хоть немного, но Ксения все же любила. Оттого жертвой для ее мести стала Лиза.
Михайлова медленно приблизилась к Дмитрию и Лизе и, призывно улыбнувшись Бибикову, спросила:
— Можно переговорить с вами, прапорщик? Наедине.
Ксения прекрасно знала, что Бибиков уже давно безответно влюблен в нее, потому в словах молодого человека не сомневалась. Дмитрий умолк и как-то затравленно взглянул на темноволосую красавицу, которая не спускала с него властного взора. Он быстро извинился перед Лизой и отошел вслед за Ксенией.