— Теперь мы собираемся подвергнуть вас испытанию...
— Испытанию? — медленно переспросил доктор Холмс. — Вам не кажется, инспектор, что...
— Помолчите, док. Я сказал «испытанию», подразумевая именно это. Когда все окончится и дым рассеется... — старик сделал паузу, — убийца будет в наших руках.
Никто не ответил — глаза слушателей не отрывались от угрюмого лица инспектора. Эллери шагнул вперед, и взгляды переместились на него. Инспектор отошел и занял место у французских окон. Они были открыты, чтобы впустить хоть немного прохлады. Прямую фигурку старика обрамляла вечерняя темнота.
— Револьвер, — резко произнес Эллери, протянув руку к отцу.
Инспектор извлек длинноствольный револьвер, который они обнаружили на полу кабинета доктора Ксавье, открыл барабан, осмотрел пустые камеры, закрыл его снова и молча передал оружие сыну.
Все, затаив дыхание, наблюдали эту немую сцену.
С загадочной улыбкой Эллери взвесил револьвер в руке и выдвинул вперед столик для бриджа, поставив перед ним стул таким образом, чтобы сидящий на нем был обращен лицом к собравшимся.
— Допустим, — заговорил он, — что это кабинет доктора Ксавье, что этот столик — письменный стол доктора Ксавье, а этот стул — его вращающееся кресло. Пока все ясно? Отлично. — Он сделал паузу. — Мисс Форрест!
Молодая женщина вздрогнула, словно под ударом хлыста; ее глаза испуганно расширились. Доктор Холмс протестующе приподнялся, но затем снова сел.
— Д-да?
— Встаньте, пожалуйста.
Энн Форрест повиновалась, вцепившись в спинку стула. Эллери прошел в дальний конец комнаты, положил револьвер на рояль и вернулся к столику.
— Н-но почему... — запинаясь, начала девушка.
Эллери опустился на стул.
— Я хочу, чтобы вы, мисс Форрест, — спокойно сказал он, — разыграли сцену убийства.
— Разыграла сцену?
— Именно. Представьте себе, что я — доктор Ксавье (такой вариант, несомненно, пришелся бы вам по душе).
Я хочу, чтобы вы вышли в поперечный коридор через дверь позади вас. Когда я подам сигнал, входите. Вы будете стоять немного правее меня и лицом ко мне. Я — Ксавье и буду раскладывать пасьянс на своем письменном столе. Вы должны подойти к роялю, взять револьвер, повернуться ко мне и нажать на спуск. Разумеется, револьвер не заряжен. Пожалуйста, проследите, чтобы все происходило именно так. Понятно?
Девушка смертельно побледнела. Она попыталась что-то сказать, но ее губы только чуть дрогнули. Кивнув, Энн Форрест вышла через дверь, указанную Эллери. Щелкнув, дверь закрылась. Все молча уставились на нее.
Инспектор мрачно наблюдал, стоя у французских окон.
Эллери положил руки на край стола и позвал:
— Прошу вас, мисс Форрест!
Дверь медленно открылась, и показалось бледное лицо девушки. Она неуверенно вошла, закрыла за собой дверь и приблизилась к роялю. Несколько секунд Энн Форрест с отвращением смотрела на револьвер, потом подобрала его, направила в сторону Эллери и с криком «О, это чудовищно!» спустила курок. Положив оружие, девушка опустилась на ближайший стул и заплакала.
— Отлично проделано! — похвалил Эллери, вставая и пересекая комнату. — Если не считать непредусмотренной реплики мисс Форрест. — Он подхватил револьвер и обратился к отцу: — Конечно, ты понял?
— Да.
Все разинули рты, а мисс Форрест от изумления даже перестала плакать.
— Теперь, — продолжал Эллери, — мистер Смит.
Глаза присутствующих тотчас же сосредоточились на лице толстяка. Он сидел неподвижно, моргая и двигая челюстями, словно корова, пережевывающая жвачку.
— Встаньте, пожалуйста.
Смит поднялся, переминаясь с ноги на ногу.
— Возьмите это, — распорядился Эллери, протягивая ему револьвер.
Смит снова моргнул, с шумом набрал в легкие воздуха и взял оружие, безвольно покачивая его в растопыренных пальцах.
— Что я должен делать? — хрипло осведомился он.
— Вы — убийца...
— Убийца?!
— На время нашего маленького эксперимента. Вы убийца и только что застрелили доктора Ксавье. Дымящееся оружие все еще у вас в руке. Револьвер принадлежал доктору, так что вам незачем избавляться от него. Все же вы, естественно, не хотите оставлять на нем отпечатки ваших пальцев. Поэтому вы достаете носовой платок, тщательно вытираете оружие и бросаете его на пол. Ясно?
— Д-да.
— Тогда действуйте.
Эллери шагнул назад, холодно наблюдая за толстяком. Смит вел себя так, словно его единственной заботой было сыграть свою роль как можно скорее. Он стиснул рукоятку револьвера, вынул огромный, размером с салфетку, носовой платок, опытными движениями вытер рукоятку, дуло, спусковой крючок и предохранитель и, держа оружие рукой, обернутой в платок, бросил его на пол. После этого Смит отошел назад, сел и медленно вытер лоб огромной лапой.
— Великолепно, — пробормотал Эллери. Подобрав револьвер, он сунул его в карман. — Теперь вы, доктор Холмс. — Англичанин неловко шевельнулся. — Я снова чудесным образом превращаюсь в доктора Ксавье — на сей раз в его труп. Ваша задача — в этой маленькой драме сыграть роль врача, обследующего мое холодное поруганное тело. Надеюсь, остальное вам понятно без дальнейших объяснений. — Эллери сел, положив левую руку на столик, а правую свесив к полу; его левая щека покоилась на левой руке. — Валяйте, старина, а то моя роль не доставляет мне особого удовольствия.
Доктор Холмс встал, подошел к столику, склонился над неподвижной фигурой Эллери, ощупал затылок и шейные мышцы, повернул голову, чтобы видеть глаза, попытался сдвинуть с места руки и ноги — короче говоря, произвел быстрый квалифицированный осмотр.
— Достаточно? — спросил он сдавленным голосом. — Или нужно продолжать этот отвратительный фарс?
Эллери вскочил:
— Нет, этого достаточно, доктор. Но, пожалуйста, осторожнее с терминами. Это не фарс, а ужасная трагедия. Благодарю вас... Миссис Уири!
Экономка прижала руки к груди.
— Д-да, сэр, — запинаясь, откликнулась она.
— Я хочу, чтобы вы встали, пересекли комнату и повернули выключатель у двери в прихожую.
— П-повернуть выключатель? — Миссис Уири поднялась. — Но разве... разве не будет темно, сэр?
— Очевидно, будет, — мрачно ответил Эллери. — Быстро, миссис Уири.
Женщина облизнула губы, посмотрела на свою хозяйку, словно ожидая указаний, и зашаркала в сторону прихожей. У стены она замешкалась, и Эллери с нетерпением подал ей знак продолжать. Миссис Уири поежилась и повернула выключатель. Комната сразу же погрузилась во тьму, густую, как шоколадный сироп. Звезды над Эрроу не могли проникнуть сквозь клубы дыма. Казалось, дом находится под водой на глубине пяти миль.
Отчетливый голос Эллери разорвал тишину:
— Боунс! У вас есть спички?
— Спички? — каркнул старик.
— Да. Зажгите, пожалуйста, одну. Скорее, приятель!
Чиркнула спичка — огонек осветил тощую руку Боунса и его угрюмую морщинистую физиономию. Никто не произнес ни слова, покуда спичка не догорела.
— Хорошо, миссис Уири. Можете зажечь свет, — сказал Эллери.
Вспыхнуло электричество. Боунс сидел на прежнем месте, уставясь на почерневшую спичку в руке. Миссис Уири вернулась на свой стул.
— А теперь, — продолжал Эллери, — ваша очередь, миссис Карро.
Женщина встала, бледная, но сдержанная.
Эллери выдвинул ящик стола и достал оттуда совершенно новую колоду карт. Распечатав ее, он отбросил целлофановую облатку и положил карты на стол.
— Полагаю, вы раскладываете пасьянс?
— Я знаю, как это делается, — с удивлением ответила миссис Карро.
— Умеете раскладывать простой пасьянс? Тринадцать закрытых карт, четыре открытых в ряд и восемнадцатая карта над ними.
— Да.
— Превосходно. Пожалуйста, возьмите эти карты, миссис Карро, садитесь за столик и разложите пасьянс.
Женщина посмотрела на него, словно подозревая в безумии, затем подошла к столику и села. Медленно перетасовав карты, она отсчитала тринадцать, сложила их стопкой рубашками вверх, четыре карты положила в ряд открытыми, а еще одну поместила над ними. Потом она взяла остаток колоды и начала раскладывать пасьянс, открывая каждую третью карту и подкладывая ее к открытым.