– Мне жаль, что ты все это вспомнила, Арвилла, мы все это время пытались щадить тебя, оградить от боли воспоминаний. После своей болезни и нервного срыва ты забыла все, что было связано с ребенком, он все равно был бы незаконнорожденным. Вряд ли он смог бы претендовать на то, чтобы получить в наследство состояние своего деда, которое ныне принадлежит мне. Тебе надо вернуться в свою комнату и отдохнуть. Ребенок давным-давно умер. Ты должна забыть о нем. Кейт, пожалуйста…
Пока бабушка Джулия говорила, искорка, на мгновение загоревшаяся в душе ее дочери, погасла. Она на наших глазах как-то сникла и начала рыдать, закрыв лицо руками. Кейт успокаивающе обняла ее за плечи и ласково увела в комнаты.
Я взглянула на Джеральда: мне было интересно, как он реагирует на разговоры по поводу другого наследника. Я увидела его вперившим неподвижный взгляд в свою тарелку. И внезапно меня осенило, что по-настоящему все это его не взволновало. Его внимание было целиком сосредоточено на собственных проблемах, на его собственных интересах.
– Джеральд, – начала бабушка дрогнувшим голосом и не смогла продолжать.
Он сделал явное усилие над собой, встал и холодно посмотрел на нее с другого конца стола. "Сейчас он найдет способ ее наказать, – подумала я, – не из-за ребенка Фрици, а за ее намерение изменить завещание в мою пользу".
– До меня, конечно, доходили слухи, – сказал он, – хотя я никогда не знал, можно ли им верить. Ну, может быть, ты теперь скажешь мне правду?.. Существует взрослый сын Арвиллы или нет? Ты знаешь, где он находится?
Тетя Нина торопливо положила руку на плечо сына.
– Милый, не надо волноваться. Все необходимые меры приняты, ребенок…
– Так ты тоже знаешь? – спросил он и резко отодвинулся от нее.
Бабушка Джулия хмуро поглядела на свою невестку, и тетя Нина мигом притихла.
– Ну что ты, – сказала бабушка, – я сообщу тебе правду. Ребенок остался в живых. Я знаю, где он находится. Но ему никогда не рассказывали об обстоятельствах его рождения, и он понятия не имеет о том, кто он на самом деле. И, насколько это зависит от меня, так и останется в неведении. Теперь эта информация не могла бы иметь никакого значения. Теперь ты удовлетворен? Элден слегка шевельнулся, стоя где-то возле ее локтя, и она как будто впервые вспомнила о его присутствии и немножко опамятовалась.
– Вы, надеюсь, понимаете, что то, что вы видели и слышали здесь сегодня, не должно выйти за пределы этих стен? – сказала она, обращаясь к нему. – Я не желаю, чтобы в Шелби опять начались пересуды. Существует ли ребенок Арвиллы – живой ли, мертвый ли – не имеет значения, поскольку Силверхилл перейдет к наследнику, которого я назову в своем завещании. Вам следует передать вашей сестре то, что я говорю вам, чтобы она хорошенько все поняла. Никакого обсуждения наших дел вне этого дома быть не должно.
Когда бабушка прибегала к своим автократическим манерам, это ставило на место даже Элдена, так что на его лице сейчас не было и тени сарказма. Если Элден Салуэй кого-либо уважал, он уважал Джулию Горэм, хотя и бунтовал иногда против ее деспотических замашек. Насколько это зависело от него, никаких сплетен возникнуть не должно было.
Когда он вышел из комнаты, Джеральд бросил взгляд в мою сторону и заговорил, обращаясь к бабушке.
– А как вы можете гарантировать, что предполагаемая наследница не станет болтать?
На мгновение мне показалось, что гордый фасад, который бабушка поддерживала с таким трудом, окончательно рухнет и что она начнет о чем-то молить своего внука. Но этого не произошло. Напротив, она встала из-за стола, внешне полностью владея собой, даже улыбка на ее устах была та же, что на портрете, – легкая, что-то скрывающая, волнующая.
– У меня есть собственные планы насчет того, как заставить Малинду молчать, – сказала она. – А теперь, с вашего позволения, я закончу обед у себя в комнате. День сегодня выдался тяжелый, и мне надо побыть одной.
Когда она направилась к двери, Джеральд поднялся, и я впервые увидела, как она споткнулась. Тетя Нина тут же вскочила и кинулась помогать ей выйти из комнаты.
После их ухода Джеральд принес себе и мне с буфета по чашечке бульона, и мы выпили его в мрачном молчании, избегая смотреть друг на друга. Миссис Симпсон с сердитым видом внесла второе блюдо и поставила его на стол. Я не понимала, что ем, если вообще что-то ела. Все мои мысли были сосредоточены на бедной тете Фрици и ее прошлых несчастьях, на Уэйне и его предательстве. Что касается мыслей Джеральда, то я подозревала, что они вертятся вокруг наследства, а это меня ничуть не интересовало.
Когда молчание стало просто угнетающим, Джеральд поднял свой стакан вина и мрачно произнес тост:
– За ваше грядущее счастье, кузина! Тут я решила взглянуть на него.
– Мое счастье в том, чтобы как можно скорее убраться отсюда. Я останусь лишь до тех пор, пока есть маленький шанс отстоять тетю Фрици, и ни одной секундой дольше. То, что бабушка собирается куда-то отправить ее – гнусная несправедливость. Тем более, если ребенок действительно жив. Когда я думаю, сколько она натерпелась от своей матери…
– А как вы можете помешать бабушке Джулии? – вызывающе спросил он.
– С помощью Уэйна Мартина, – твердо ответила я. Ведь было же не какое-то объяснение поведения Уэйна, его просто не могло не быть!
Джеральд скорчил гримасу.
– Если можно сколько-нибудь доверять россказням, которые я слышал, то в то время, когда родился ребенок, к Фрици был приставлен не кто иной, как доктор Мартин, и он наверняка был соучастником любого надувательства, которое могло тогда иметь место. А это дает бабушке прекрасное оружие, которое она может использовать против его сына. Я почувствовала ненависть к Джеральду.
– Уэйн не такой человек! Он никогда не поддается на шантаж или подкуп. В конечном итоге он окажется на стороне тети Фрици. Я в этом твердо уверена!
Джеральд тихонько присвистнул.
– Так вот куда ветер дует! Должен признать, кузина, вы времени зря не теряете. Теперь мне понятно, почему бабушка уже с надеждой ждет правнука. Быть может, свадебная церемония в галерее все же состоится. Когда день будет окончательно назначен, вы должны прислать мне приглашение.
В ответ я могла только возмущено смотреть на него.
– Тем не менее, – продолжал он, – я думаю, Уэйн беспрекословно сделает то, что прикажет бабушка Джулия. Ведь это ее он должен благодарить за то, что много лет назад она не дала посадить в тюрьму его пьяницу-отца за преступную небрежность в лечении больных. Мы все прекрасно знаем, что представлял собой ныне причисленный к лику святых старый доктор Мартин. В молодости бабушка Джулия и бабушка Уэйна были близкими подругами, и Джулия не дала в обиду сына своей подружки. Кроме того, Уэйн обязан ей тем, что получил образование, она же обеспечила ему крышу над головой. Но бабушка – из породы людей, которые выжмут из тех, кто ей чем-либо обязан, всю кровь, до последней капли. Если это ей потребуется, она ни перед чем не остановится. В конечном итоге, как вы выражаетесь, Уэйн сделает точнехонько то, что она прикажет.
Я выслушала ее с тяжелым чувством. Теперь я уже не знала, кому верить. Кейт сказала: довериться нельзя никому, даже Уэйну. Я отодвинула стул от стола и неуклюже поднялась. Джеральд немедленно вскочил и преградил мне дорогу к двери.
– Одно только слово, кузина! На вашем месте я не стал бы рассчитывать вступить во владение наследством, которое пообещала вам бабушка. – Я не желаю… начала было я, но по его лицу было ясно, что разговаривать с ним невозможно, он ни за что мне не поверит. Шоры у него на глазах совершенно лишали его возможности что-либо видеть. При всем моем отвращении я почувствовала к Джеральду нечто вроде жалости, ибо его сознание было исковеркано так же, как и его тело. Факты, конечно, докажут, как он ошибается относительно Уэйна. Что же касается наследства, бабушка не могла силой навязывать его мне против моей воли, я своего согласия никогда не дам. Меня ужасала одна мысль о том, чтобы притронуться к чему-то принадлежащему Силверхиллу, но близорукость Джеральда никогда не даст ему это понять.