Из кабины ничего не пропало — да там ничего и не было, разве что начатая пачка крепких сигарет «Памир» стоимостью десять копеек. А вот в кузове…
— Ящики вскрыты, — Евсеич хмыкнул. — Да вы сами видите. Видать, деньги искали, думали, аванс в Огоньково везу. Я его и вез… только вчера утром. Ишь, шишиги, прознали.
Да, такая вот версия выстраивалась. Колхозный грузовик с самодельным фургоном — а лучше сказать, полуфургоном — был в Озерске машиной приметной, и то, что в нем возят колхозникам деньги — получку и аванс, — знала каждая собака. Да и как скроешь-то?
— Тогда и экспедитор садился, Иван Иваныч, с наганом, — пояснил Верховцев. — Хотя наган супротив автомата — ничто. Представление буду писать — пусть колхоз своим деньгам охрану организовывает. Вот хотя бы нас выпишет. Хоть и людей нет, да надо. Вдруг бы и впрямь вчера деньги повезли? И что тогда? Ищи потом свищи…
— Грузовик в Озерск буксировать будете? — задумчиво поинтересовался следователь.
Майор развел руками:
— Само собой. Скоро лесовоз приедет — утащат.
— Пусть архивные внимательно все пересмотрят, — пояснил Алтуфьев. — Мало ли, бумажки какие пропали.
— Да нужны тут кому эти бумажки!
— И все-таки.
— Понял, товарищ следователь. Исполним. Отдельное поручение писать будете?
— Да, вот прямо сейчас и выпишу.
Усевшись на парапет, Алтуфьев положил на колени чемоданчик.
— Товарищ следователь, — чуть погодя подошел Верховцев. — Извиняюсь за личный вопрос, но… что-то я вас раньше в прокуратуре не видел.
— Так и не могли, — следователь поднял глаза. — Я только недавно перевелся. Из Нарвы.
— И сразу в нашу глушь?
— Там тоже глушь. Только эстонская.
Алтуфьев улыбнулся и вытащил из кармана пачку «Памира»:
— Курите, Иван Дормидонтович.
Дешевое — десять копеек за пачку — курево как-то не очень вязалось с пижонским обликом следователя. И тот это понял, улыбнулся:
— Еще в армии к таким привык.
— А служил где?
— В ГДР, срочную. Да угощайтесь!
— Благодарствую.
Чиркнув спичкой, майор закурил и покривился. Вовсе не от того, что сигареты оказались крепкими или неприятными, нет. Просто задумался, хотел понять: следователь-новичок, вишь ты, назвал его по имени-отчеству — с первого раза запомнил. Это он всегда такой хваткий или какой-то напасти от прокуратуры ждать?
— Так насчет архивных документов постарайтесь побыстрее исполнить.
— Да сделаем. Думаете, недобитки фашистские? — чуть помолчав, напрямую спросил Верховцев.
Следователь прищурил глаза:
— А вы сами-то почему полагаете, что я именно так думаю?
— Так, а что тут полагать-то? — нервно рассмеялся майор. — Ящиками архивными заинтересовались, автомат, опять же, немецкий или автоматы… Вот что я вам скажу, уважаемый Владимир Андреевич, не в ту сторону смотрите! Да, была у нас банда недобитков, старост да полицаев бывших. Прятались по лесам. Так их еще в пятьдесят втором выловили, уже больше десяти лет назад. Говорите, архив? Да нет, деньги им нужны были. А что автоматы немецкие — так этого добра по оврагам да болотам полно.
— Честно сказать, Иван Дормидонтович, я тоже так считаю, — покачав головой, успокоил его Алтуфьев. — Просто одной версии в любом деле мало. Начальство потребует. Или у вас не так?
— Да так, как же иначе?
— Я так думаю, если это не лесная банда, они должны были сюда как-то добраться.
— Думаете, наши, озерские? — снова насторожился Верховцев.
— Насколько я знаю, там у вас и пришлого народу полно.
— Ну да. Колхоз коровник строит — шабашники. Да и в леспромхозе еще…
— Все же ноги из Озерска растут, сами понимаете.
— Да уж как не понять. И грузовик там грузился, и знали все. Африканыч, Дорожкин! Давайте-ка по лесным дорогам проедемся. Поглядим, может, где какой транспорт стоял.
— И я на мотоцикле. В помощь дадите кого?
— Оперативника дам. Игнат! Вы — тянское направление, мы — озерское. Километра три в обе стороны, думаю, хватит.
— Да, вряд ли дальше.
Никаких конкретных следов сотрудники правоохранительных органов, увы, не обнаружили. Жара, пыль! Да еще многие лесные дорожки оказались разбиты лесовозами, они вон и сейчас ездили, хлысты возили.
— Игнат, не забудьте опросить водителей.
— Само собой. Вот тут, похоже, мотоцикл с коляской. Рыбаки, верно. Ну да — вон чешуя.
Тут — мотоцикл, там — легковая машина, а здесь вот — вообще телега. Ничего конкретного.